Все это надо было сказать для того, чтобы сделалось ясным, что человек становится личностью именно тогда, когда открывает сердце, а также и то, что сердце – это место, которое можно открыть благодатным подвигом и в котором открывается Бог. Там человек ощущает свет Божий, и оттуда наполняет его любовь Божия и любовь к Богу. Человек обретает ощущение сердца, но вся жизнь, скрытая там, остается недоступной для восприятия.

Согласно учению святых отцов, это духовное сердце находится в плотском сердце, как в некоем органе. Святитель Григорий Палама ссылается на речение Господа: «Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления» (Мф. 15:19) и на слова преподобного Макария: «Сердце правит всем составом человека, и если благодать овладеет пажитями сердца, она царит над всеми помыслами и телесными членами, ибо в нем заключены ум и все помыслы души». В этой связи он пишет, что «сердце наше есть сокровищница разума и первый плотской разумный орган» (Свт. Григорий Палама. Триады... С.43). Тот же святой, чтобы подтвердить учение о том, что в сердце, телесном органе, находится духовное сердце, ссылается на слова апостола Павла: «Вы – наше письмо, написанное в сердцах наших... вы показываете собою, что вы – письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живаго, не на скрижалях каменных, но на платяных скрижалях сердца» (2Кор. 3:2-3) и научение Максима Исповедника: «Посетив чистое сердце, Бог удостаивает посредством Духа начертать в нем Свои письмена, как на некиих Моисеевых скрижалях» (там же, с.103-104).

Возвращаясь от своего рассеяния, ум прежде всего находит телесное сердце, а затем входит в сердце духовное, глубокое. Таков общий опыт всех делателей Иисусовой молитвы, подвизавшихся в священном делании обращения ума в сердце.

«Чрез чистую умную молитву подвижник научается великим тайнам духа. Сходя умом в сердце свое, сначала вот это – плотяное сердце, он начинает проникать в те глубины его, которые не суть уже плоть. Он находит свое глубокое сердце, духовное, метафизическое, и в нем видит, что бытие всего человечества не есть для него нечто чуждое, постороннее, но неотделимо связано и с его личным бытием» (Старец Силуан. М., 1994. С.47).

Следовательно, делатель этого безмолвнического подвига может ясно различить духовное сердце от плотского. Он ощущает существование и действие обоих этих сердец. Вначале ум находится в плотском сердце, а затем открывает духовное, так что может одновременно чувствовать движения их обоих.

Преподобный Никодим Святогорец, чьи творения составляют органическую часть православного предания, отмечает, что плотское сердце – это центр естественный, противоестественный и вышеестественный56. Это естественный центр, поскольку сердце создается первым из всех членов человеческого тела, согласно тому, что говорит Василий Великий:

«При рождении животных сердце, которое естественно образуется прежде всего, получает от природы устройство, приличное будущему животному» (Твор. иже во святых отца нашего Василия Великого, архиеп. Кесарии Каппадокийския. Т.1. М., 1845. С.180-181).

Это противоестественный центр, поскольку из него исходят все страсти и хульные помыслы. Конечно, здесь необходимо объяснить, в соответствии со сказанным выше, что после святого крещения благодать Божия находится в центре сердца, диавол же действует снаружи. Апостол Петр сказал Анании: «Анания! Для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль солгать Духу Святому»?" (Деян. 5:3). Сатана вошел в сердце Иуды: и во время вечери... диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его (Ин. 13:2). Кроме того, известно учение Господа о том, что из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления (Мф. 15:19). Вместе с тем сердце – это центр вышеестественный, поскольку в нем действует благодать Христова. Апостол Павел говорит: «Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: Авва, Отче!» (Гал. 4:6). В другом месте он пишет также: «Любовь Божия излилась в сердца наши» (Рим. 5:5). Преподобный Фалассий пишет, что «благое сердце и помышления износит благие, ибо по сокровищу его бывают и помышления у него» (Добр. Т.3. С.295).

Тот факт, что из сердца исходят и благие и дурные помыслы, не означает, что в одном и том же месте одновременно находятся благодать и сатана. «Износит сердце и само из себя помышления добрые и не добрые», но дурные мысли оно рождает не по своей природе, а потому, что помнит о прежнем зле. Большую же часть злых помыслов сердце «зачинает от злодейства демонов. Мы же все их чувствуем исходящими как бы из сердца» (Св. Диадох Фотикийский. Добр. Т.3. С.57-58). Кроме того, блаженный Диадох подчеркивает, что благодать Божия «сокрывает свое присутствие у крещаемых, ожидая произволения души». Если человек соблюдает заповеди Христовы и непрестанно поминает Его имя, то «огнь святой благодати простирается и на внешние чувства сердца, ощутительно поедая терния человеческой земли». В этом состоянии веяние Духа Святого угашает стрелы бесовские во внешнем телесном чувстве, огненные же стрелы – еще когда они несутся по воздуху (там же, с.59).

Следовательно, в сердце совершается величайшая битва. Если Христос победил, а диавол побежден, то наступает внутренний и внешний мир. Поэтому главная задача подвижника заключается в том, чтобы он, «войдя в свое сердце, воздвиг брань против сатаны и возненавидел его» (Св. Макарий Великий. Γεροντικόν. Σ157, ρδ'). Будучи естественным, противоестественным и вышеестественным центром, сердце является источником плотской и духовной жизни, но может стать и источником духовной смерти.