Прокофьев. Как только Кулигин и люди из народа понесут Кабановым мертвую Катерину, зазвучит музыка. Это будет "Лакромоса" из "Реквиема". Лазукина. Моцарт? В пьесе Островского?

Прокофьев. Он, и только он! Понесут через всю сцену - и положат прямо у ног Кабанихи. Будут идти долго. Только музыка - и это шествие. Нет, не шествие - суд над фарисейством, лицемерием, ханжеством. И одновременно тоска - по светлому царству, в котором им никогда не жить.

Лазукина. А что же Кабаниха? Прокофьев. Ей страшно, очень страшно. Пусть текст пойдет своим чередом. Главное то, что мы выразим только музыкой и молчанием. Понимаешь? Лазукина. Понимаю? Нет, я это вижу. "Лакромоса" кончается, что дальше? Занавес? Прокофьев. Нет. Музыка продолжается. Все замерли. У каждого - и на сцене и в зале есть время подумать о себе, заглянуть внутрь себя. А потом... потом с другого конца сцены выходят мальчик и девочка... Лазукина. Но их же нет в спектакле?

Прокофьев. Не страшно. У Островского написано: "городские жители обоего пола". Так вот, дети словно не видят страшной картины неподалеку от них. Мальчик читает девочке Евангелие. Музыка становится чуть тише. Дети похожи на ангелов, а может, они и есть ангелы, спустившиеся на нашу грешную землю? Не знаю. Лазукина. А что мальчик будет читать, ты уже решил? Прокофьев. (Вновь поднимается, закрывает глаза. Голос звучит глухо). "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая, или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, - нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится. Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла. Не радуется неправде, а сорадуется истине. Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится..." (Умолкает). Лазукина. Любовь долготерпит, милосердствует, не гордится... Прокофьев. Да. О жизни без любви мы и будем играть. Лазукина. Не боишься, что на спектакле будет пустой зал? Прокофьев. Для себя будем играть, Тома.

Лазукина. Для себя... Остаются сидеть молча, каждый думая о своем.

Действие шестое

Картина первая

В актовом зале школы подходит к концу спектакль по пьесе Островского. Идет последнее действие. Актеры играют в своих повседневных одеждах. Евграфыч (Кулигин) и несколько других лиц из народа несут Софью (Катерину) к ногам Лазукиной (Кабанихи). Звучит "Реквием".

Евграфыч (Кулигин). Вот вам ваша Катерина. Делайте с ней, что хотите! Тело ее здесь, возьмите его; а душа теперь не ваша: она теперь перед судией, который милосерднее вас! (Кладет на землю, но в отличие от оригинала пьесы не уходит). Васильев (Кабанов). Катя! Катя!

Лазукина (Кабаниха). Полно! Об ней плакать-то грех! Васильев (Кабанов). Маменька, вы ее погубили, вы, вы, вы... Лазукина (Кабаниха). Что ты? Аль себя не помнишь? Забыл, с кем говоришь? Васильев (Кабанов). Вы ее погубили! Вы! Вы! Лазукина (Кабаниха). Ну, я с тобой дома поговорю. (Низко кланяется народу). Спасибо вам, люди добрые, за вашу услугу. (Все кланяются). Васильев (Кабанов). Хорошо тебе, Катя! А я-то зачем остался жить на свете да мучиться!

Продолжает звучать музыка. Из-за кулис появляются мальчик и девочка, но мальчик не успевает начать читать. С Лазукиной что-то произошло. По замыслу она должна стоять неподвижно, но она вдруг отделяется от группы и выходит на середину сцены. Медленно опускается на колени перед залом. Дети, повернувшись, удивленно смотрят на актрису.

Лазукина. Не могу я больше этот камень носить, не могу. Простите меня люди добрые, простите! (Актеры на сцене недоуменно переглядываются). Это я, слышите, это я! (Рыдает). Простите меня, простите... Из-за кулисы медленно появляется Прокофьев.

Прокофьев. Тамара...

Лазукина. (К нему). Опять за меня все решить хочешь? (Показывает на Прокофьева). Он ни в чем не виноват. Это я тогда... на мотоцикле, сбила... Убила... Господи! Если сможете, простите...