Лазукина. Что, есть какая-то разница? Прокофьев. И огромная.

Лазукина. Жаль. Я думала ты тоже по-другому... сформулируешь. (Молчит). Так говоришь, все, что предсказал - сбылось?

Прокофьев. Получается, так. Лазукина. А как же Володька?

Прокофьев. А кто это? Лазукина. Мой сын. Правда, не поверишь, я до сих пор не знаю, кто его отец - то ли Ильин, то ли Заславский. Но для меня это не имеет значения: главное, что у меня есть сын. И есть ради кого жить.

Прокофьев. А вот это ты брось. Жить надо прежде всего ради себя. Когда так живешь, и Володе будет хорошо и всем, кто вокруг тебя. Лазукина. Почему?

Прокофьев. Он не вырастит эгоистом. Лазукина. Очередной парадокс? Кстати, ты не хочешь их опубликовать? У меня есть кое-какие связи в этой сфере.

Прокофьев. Даже не знаю, что сказать... Лазукина. Вот и хорошо. Рукопись у меня лежит в машине. Так что жди вестей. А сейчас что будешь писать?

Прокофьев. Есть одна идея. Лазукина. Секрет?

Прокофьев. Да какой секрет? Ты смеяться будешь. Сначала хочу Сальери оправдать, навели на человека напраслину, - не убивал он Моцарта. Потом... потом видно будет.

Лазукина. Понятно. Извини, но мне действительно пора. Прокофьев. А чем ты будешь заниматься?

Лазукина. Играть. Это моя жизнь. Это мое счастье. Звучит громко, но это так. Прокофьев. Нормально звучит.

Лазукина. Сейчас готовлю моноспектакль по стихам Заболоцкого. Если за помощью обращусь - поможешь?

Прокофьев. Спрашиваешь. Лазукина. Тем более, мы родственниками скоро можем стать? Прокофьев. (Хмурясь). Не говори глупости.

Лазукина. Думаешь, у тебя одного интуиция развита? Я тебе кем тогда буду приходиться? Свояченицей? Что молчишь? Помнишь, пятнадцать лет назад? (Начинает декламировать).

То были капли дождевые, Летящие из света в тень.

По воле случая впервые мы встретились в ненастный день.

Коля... Прокофьев. ... Друг другу нам нельзя помочь. Лазукина. Я это знаю... На прощанье... поцелуй меня. Внутри Прокофьева происходит борьба. Наконец, он все-таки целует Тамару. Неожиданно дверь открывается и в комнату входит Софья. В руках у нее сумки с едой.

Софья. Я без стука, руки заняты. (Только сейчас замечает целующихся). Кажется, я не вовремя. Извините. (Поворачивается, чтобы уйти. Прокофьев кидается за девушкой и задерживает ее в дверях).

Прокофьев. Соня, останься. Лазукина. Все правильно. Сестренка, это я... должна уйти. Меня ждет... целый мир. А вам будет хорошо... здесь. И все-таки, прощай, Коля. (Уходит).

Картина третья

Прокофьев и Соня стоят подле друг друга и молчат. Только слышно, как стучат старые ходики. Первая заговорил Софья.