можно ли сказать, что Церковь исполнила свое предназначение? Иными словами,

насколько нравственность вытекает из веры в Бога? Почему Церковь не преуспела,

не сделала нас высоконравственными существами?

Митр.Антоний: Я совершенно уверен, что за верой в Бога должна

следовать нравственность, потому что, если мы считаем, что мир выстроен вокруг

какого-то числа великих принципов, это должно отразиться на нашем поведении.

М.Ласки: Каковы эти великие принципы?

Митр.Антоний: Любовь, скажем… Любовь, справедливость.

М.Ласки: Потому что, встречаясь с Богом, вы испытываете любовь?

Потому что Бог представляется Существом, полным любви и справедливости? Каково

же место этих добродетелей при встрече с Богом?

Митр.Антоний: Позвольте мне ограничиться Евангелием, это будет

легче, чем пытаться охватить более обширную область. Все Евангелие учит только

любви. Тот факт, что мы не живем в его уровень, осуждает нас, но не лишает

Евангелие истинности. Я готов признать, что и лично, и коллективно мы очень

далеки от этого идеала. В чем я не так убежден, так это в том, что вы

сказали относительно секулярной мысли, потому что мне кажется, что по крайней

мере западноевропейская секулярная мысль или секулярная мысль, развившаяся на

основе западноевропейской культуры, глубоко пронизана Евангелием. Например,

понятие ценности человеческой личности было внесено в древнее общество

Евангелием, прежде такого понятия просто не существовало. И очень многое, что

теперь стало всеми признанным общим местом, было ново в свое время, а теперь

действует в обществе, словно дрожжи в тесте.

М.Ласки: В этом я совершенно согласна с вами. Я лишь хочу

сказать, что за последние двести лет, по крайней мере с середины

XVIIIстолетия, эти принципы, которые представляются мне венцом западной

цивилизации, фактически перешли из рук религии в светские руки; и поскольку за

этот период произошел (как мне кажется) большой нравственный скачок вперед,