Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction

мрамора,— просто потому, что то, что вы хотите выразить, может быть

выражено лишь в пределах возможностей данного материала. Итак, если только вы

не безнадежно и не обезнадеживающе упрямы (обезнадеживающе как для Бога, так и

для себя и для других) и в ваших руках только один какой-нибудь материал, то

вопрос будет не в том, «как сделать мрамор из слоновой кости или гранит из

кривого сучка», вы просто посмотрите на этот материал и скажете: «Какое

произведение искусства может родиться из того, что я держу в руках?» (Что не

препятствует вам впоследствии осуществить другой замысел и из того материала,

который вам хочется иметь.)

Так же точно мы должны были бы действовать и в нашей внутренней жизни. Мы

должны научиться вглядываться разумным взором, проницательным взором, с

возможно большим реализмом, с живейшим интересом в тот материал, который у нас

в руках, потому что строить мы можем только из этого материала. Если вы—

Петр, то вы не Антоний, и что бы вы ни делали, Антонием вы не станете. Существует

присловье: «На Страшном суде никто тебя не спросит, был ли ты святым Петром,

тебя спросят— был ли ты Петей». Никто не требует от вас быть тем, чем вы

не являетесь, но можно с вас спросить, можно с вас требовать, чтобы вы были

тем, что вы есть. И это очень существенно: если вы не примете всего материала в

целом, вы ничего не создадите. Не воображайте, что, занимаясь утверждением

своего ума, своего восприятия, вы сможете создать целого, гармоничного

человека. В какой-то момент вы обнаружите, что не смогли этого сделать, но

тогда перед вами уже будет урод, какая-то полустатуя и огромное количество

неиспользованного материала— и все!

И тут нужны мужество и вера. Прежде всего вера в том смысле, как я уже

сказал выше, Бог дает нам видеть только то, что мы можем вынести, и мужество:

нам ведь вовсе не доставляет удовольствия видеть всю нашу безобразность. Святой

Венсан де Поль произнес однажды перед зеркалом слова, которые услышал его отец,

входя в комнату: «Боже, я слишком уродлив для людей, но, быть может, Ты примешь