относится не только к Богу, есть еще другой предмет веры. Разумеется, она

относится к Богу: мы просим, чтобы супруги установились в вере, которая

позволит их союзу быть по образу союза Христа и Церкви. Но мы также просим и

следующего: чтобы у них была та взаимная вера, которая позволит им быть

уверенными в невидимом. В следующей молитве упоминаются Исаак и Ревекка. Эти

два имени нам предлагаются потому, что Исаак и Ревекка по отношению друг ко другу

были женихом и невестой, избранными Богом, данными один другому Богом и

открытыми один другому Богом (Быт24). И во всяком чуде взаимной любви

есть этот момент откровения. Выбор жениха невестой и невесты женихом не

совершается на логических основаниях: это не подведение итогов, а обнаружение личности.

Это обнаружение может быть мгновенным или постепенным, но всегда оно нас

ставит перед видением другого человека таким, каким его еще никто не видел: это

видение другого в славе, видение того, что в другом принадлежит

вечности, подлинности. Тут начинается отношение взаимной любви. Но это видение

не остается постоянным, это видение гаснет. И тогда вступает вера, уверенность,

что то, что было увидено, схвачено, «учуяно»— истинно, хотя и стало

невидимым. И верность, родившаяся из веры (верность и вера—

слова одного корня), верность, основанная на вере, является элементом

устойчивости.

Эта верность необходима в любом ответственном решении, в любом положении,

какое мы создаем, потому что в какой-то момент мы увидели больше, чем способны

видеть постоянно. Видение гаснет, уверенность остается. И эта уверенность лежит

в основе всей жизни, целой жизни. Из-за того, что мы не способны совершить акт

доверия, из-за того, что не умеем быть верными этому первичному видению и занятой

позиции, мы не способны хранить внутреннюю устойчивость и наш внутренний мир постоянно

будет под угрозой, будет постоянно ставиться под вопрос при каждой

возникающей проблеме.

Если хотите точнее понять драматическую связь, существующую между очевидностью