мире? Хотим ли мы действительно, чтобы прошел образ мира сего и осталась только

вечность, когда мы будем лицом к лицу со Христом, познаем Бога, подобно тому

как мы Им познаны (1Кор13:12), когда все и во всех и во всем будет

Сам Бог (1Кор15:28)? Если не хотим, то, значит, в нашей духовной

жизни не хватает основного: желания встречи со Христом, желания общения с Ним,

желания быть с Ним неразлучно, желания, чтобы ничего не осталось, кроме того,

что Христово и Христос.

И это сказывается так явно на каждом шагу нашей духовной жизни. Мы слышим

или читаем евангельские слова, собственные слова Христа Спасителя— и они

до нас не доходят. Минутами мы восхищаемся ими, минутами умиляемся, а минутами

говорим: ах, да, это я уже слышал, это я уже читал, да, это длинный отрывок,

который мне уже так известен… Да, известен— памятен,— но до души не

дошел! Разве мы живем тем, что слышим в Евангелии? Разве слово Христово доходит

до нас так, что оно меняет внутренний наш строй, внешнюю нашу жизнь, раскрывает

наш ум так, что у нас уже не свой ум, а ум Христов, как говорит апостол

Павел? (1Кор2:16). Разве душа наша раскрывается так, что в ней

дышит, веет Святой Дух? Нет! Даже в этом мы так далеки от Духа, а что же

говорить о том, что апостол Павел описывает как неизреченные глаголы, которые

Святой Дух произносит в глубинах нашей души? (Рим8:26). Разве мы их

слышим? Разве горюем о том, что мы одиноки? Да, горюем и ищем себе и утешения,

и поддержки, и помощи, и отвлечения от своего одиночества в общении с людьми,

другими людьми. Остаться вдвоем с Богом, со Христом нам просто невыносимо!

Когда мы должны провести несколько часов только с Ним— в молчании ли, в

молитве ли, в церковном ли богослужении или просто в болезни, в

одиночестве,— разве эти часы нам не кажутся непомерно долгими и порой

просто невыносимыми? Быть со Христом нам в тягость. Какой это ужас! Какое же

утешение нам нужно от Святого Духа, когда самое содержание нашей жизни отрицает

это утешение, самую нужду в этом утешении?