жизни22.

Жертвенный подход может быть проявлен и со стороны пациента. Например, я

думаю, что можно сказать человеку: «Вот, у вас такая-то болезнь. У нас есть

сейчас способ ее лечить, который не проверен и может быть опасен, может вызвать

у вас страдание или быть убийственным. Согласились ли бы вы использовать этот

метод лечения, зная, что он может нам помочь сделать громадный шаг вперед для

исцеления других людей,— даже если это вам причинит страдания, даже если

это вас убьет?» И я думаю, что такие люди встречаются. Мне не приходилось

ставить вопрос в такой форме, с такой резкостью, но есть люди, которые отдают

себя на какой-нибудь эксперимент,— не как бессознательные кролики, а

зная, что их это может спасти или не спасти, но поможет спасти тысячи людей,

если опыт окажется оправданным.

Иногда врачу приходится решать: кому пересадить орган и тем спасти этого

человека, кому отказать в таком средстве…

Я думаю, что это один из самых трудных вопросов медицинской практики, не

только по отношению к пересадке органов. Он встает постоянно, скажем, во время

войны. Перед тобой несколько раненых. Ты не можешь спасти всех. На кого ты

обратишь больше внимания? Ты выбираешь того, который может выжить,— и за

его счет кто-нибудь умрет. Ты не обязательно выбираешь того человека, которого

тебе хотелось бы спасти, ты решаешь вопрос только в контексте данной ситуации.

По отношению к пересадке органов вопрос стоит так же. Один больной—

отец семьи, он единственный зарабатывает на жизнь и может обеспечить семью.

Другой— выдающийся ученый. Если он умрет, наука и человечество потеряют

что-то очень важное. Еще другой человек очень молод, перед ним вся жизнь. Как

решать? И вот тут приходится принимать— как бы сказать?— «бессердечные»

решения. Взвесить все возможности, потому что иногда пересадка почти наверняка

удастся, иногда успех ее очень сомнителен; и если речь идет о выборе, то и это

приходится принимать в учет. Когда рассматриваешь такую нужду, перед тобой и