физиологическому состоянию, это можно принять как волю Божию. Не обязательно

всеми способами стремиться это превозмочь, следует принять это вдумчиво. Может

быть, Господь хочет остановить этот род, может быть, Он хочет создать между

этими мужем и женой отношения, которые— я бы не сказал: выше, но—

совершенно иные, нежели те, которые были бы при наличии детей.

Как быть, если муж или жена несет заболевание, с которым медицина еще не

умеет справляться, но которое не следует передавать последующему поколению?

Должны ли они просто воздерживаться от половых отношений?

Я думаю, что в идеале— да, но это в значительной мере нереально. Нужна

огромная духовная зрелость и сила, чтобы молодой жене и молодому мужу

отказаться от брачного телесного соединения. Но тогда может вступить другой

элемент— врачебный, медицинский. Они могут сказать: мы хотим прекратить

передачу этой неисцелимой болезни нашим детям, внукам, потомкам… Это может быть

сделано хирургически и по отношению к жене, и по отношению к мужу, может быть

сделано и иным образом. Я считаю это вполне законным вмешательством, потому что

его цель не в том, чтобы дать возможность мужу и жене телесно общаться без

«риска» иметь детей, а в том, чтобы не могло появиться потомство, которое

впоследствии, может, будет их проклинать за то, что ему передали эту болезнь.

Тут есть две возможности: одна— не до конца надежная—

противозачаточные средства, вторая— стерилизация. Как относиться к тому и

к другому?

Думаю, можно относиться положительно и к тому, и к другому. Вопрос, конечно,

стоит гораздо острее в связи со стерилизацией, потому что это какое-то

медицинское вмешательство. Но я думаю, что— опять-таки, если намерение

верно, если цель достойная— стерилизация вполне законна.

Противозачаточные средства не всегда надежны. Аборт совершенно исключен

Церковью и, я бы сказал, здравым человеческим чувством. А стерилизация, с моей

точки зрения,— такая же нравственно законная мера, как противозачаточные