что вам Я все сказал (Ин15:15)— все о Божиих путях, все о Своем

пути и все о наших путях.

И это продолжается через всю жизнь Христа. Он окружен небольшим кругом

людей, которые услышали в Его голосе правду, в Его словах узнали правду:

правду о жизни, истину о Боге и о человеке, и об их взаимном отношении, и о

том, что надлежит делать человеку, который в гармонии с Богом, который

Богу снова стал своим. А дальше— целое море противления; железное кольцо

врагов и толпа испуганных, смятенных, неуверенных людей. Подумайте о Голгофе, о

распятии Спасителя: на холме стоит крест, и на кресте умирает плотью Сын Божий.

Он умирает, потому что Он так нас возлюбил, что во всем уподобился нам,

кроме греха, Он умирает, потому что Он стал на сторону Божию, и окружающий Его

мир не мог, не захотел Его вместить. Христос был распят вне врат Иерусалима, то

есть вне человеческого общества, вне града, как бы изгнанный в пустыню козел

отпущения (Лев16:5—10), на которого ложились грехи древнего Израиля и

который изгонялся на погибель вне врат, вне города, вне общества,—

отрубленный, отрезанный ломоть… Здесь происходит самая трагическая борьба:

умирает плотью бессмертный Сын Божий, умирает свободным выбором Своим, чтобы

открыть нам путь в вечность. Святой Григорий Богослов говорит: чему не

приобщился Христос, того Он не искупил. Он приобщился всему, включая

последствия греха, которые сделали человека смертным и отдалили его от Бога. Он

умирает именно в этом ужасе богооставленности: Боже Мой, Боже Мой! зачем Ты

Меня оставил? (Мк15:34), Он умирает от богооставленности.

Около Него два креста, два разбойника, два преступника, оба осуждены

человеческим законом справедливо, и вместе с тем осуждение этим законом

невинного, совершенного человека— Христа доказывает неправду тех людей,

которые вершили судьбами этих трех распятых. Каждый из этих разбойников видит

свое состояние, свой грех, преступление и осужденность иными глазами именно

потому, что рядом с ним распят Невинный. Один, видя, что те же люди, которые