Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction

повторять: «Я тебя люблю», но выразить это не можете по-новому, тогда

прислушайтесь к тому, что Бог говорит в ваших сердцах, прислушайтесь глубоко к

тому, что Он вам скажет,— и что бы Он вам ни сказал, то сделайте, и тогда

вода обычной жизни— серость жизни, бесцветность ее— вдруг просияет.

Мы все видели иногда утром поле, покрытое росой. К восходу солнца это

поле— серое, даже зелень, покрытая этими каплями воды, как бы тускнеет, и

вдруг поднялось солнце, и все засверкало, засияло цветами радуги. Так может

измениться жизнь, которая из обыденщины, потому только, что мы дали Богу место

в ней, может превратиться в торжество, стать прекрасной, она может засиять, как

это поле, всеми цветами радуги и красоты.

После чтения Евангелия, как и в Литургии, начинается короткая ектенья, то

есть короткий ряд молитв, в которых мы приносим Богу свои прошения о

новобрачных. Это естественно вытекает из чтения Евангелия, потому что всякое

чтение из Евангелия говорит о том, что нам заповедана взаимная любовь, а

взаимная любовь всегда выражается для верующего в горячей, искренней, сердечной

молитве о тех, кого он любит. Молитва эта призвана сделать жизнь новобрачных

достойной и всячески поддержать все благородное, что в них есть. Ектенья

заканчивается Молитвой Господней «Отче наш».

«Отче наш»— это молитва Церкви, это единственная молитва, которую нам

заповедал Господь, и она тем замечательна, что, когда мы говорим «Отче наш», мы

говорим не только о личном нашем Отце Небесном, и даже не об Отце Небесном,

Который является Отцом всех нас, здесь собравшихся, но и об Отце Господа нашего

Иисуса Христа. Этим мы включаемся в тайну Спасителя: как говорится в одном

месте у апостола Павла, жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге (Кол3:3),

и вот эту молитву мы приносим как бы из глубин Христовой любви, из глубин

таинства единства Спасителя Христа с Небесным Отцом. Подробнее говорить об этой

молитве я сейчас не могу, но нам надо помнить, что это молитва, которая и

Христа, и нас соединяет в одном прошении, в одном крике души,— с тем,