чувствуется, что идеал здесь— жизнь монашеская, жизнь воздержания.

Совершенно иное в православном богословии. У нас существует богословие материи,

богословие тела, основанное на том положении, что Бог создал человека как

существо не только духовное или душевное, но также и материальное, связанное с

совокупностью всего видимого и осязаемого творения,— богословие,

основанное прежде всего на Воплощении. Воплощение это не просто Божественный

акт, в котором Бог становится человеком, это такое Божественное действие, в

котором Бог принимает на Себя видимое и осязаемое вещество созданного Им мира.

Он соединяется не только с человечеством, Он соединяется с космической

реальностью материи, и наше отношение к материи очень отлично от так часто

встречающегося монофизитского отношения к ней183.

Третий момент— это развитие только что сказанного, а именно наше

отношение к половому воздержанию в браке. Слово «целомудрие», несколько раз

встречающееся в службе брака, часто понимается как относящееся к плоти, к

аскезе. Но в действительности целомудрие во всем объеме этого понятия есть

нечто гораздо более широкое— оно охватывает одновременно человеческий

дух, тело и душу. И это особенно бросается в глаза в службе брака, где мы

просим Господа даровать вступающим в брак целомудрие и радость видеть чада

чад своих. Целомудрие не есть что-то несовместимое с деторождением.

Целомудрие— это внутреннее состояние, определяющееся не физическими

категориями, а отношением: духовным отношением, отношением души и отношением

тела.

У апостола Павла, которого часто обвиняют в непонимании взаимоотношений

между мужчиной и женщиной, есть ряд выражений, на которых уместно остановиться.

Одно из них вошло в англиканскую службу бракосочетания. Там говорится, что брак

это врачевство от блуда (1Кор7:9), и то, как толкуется эта фраза и

эта мысль, кажется мне глубоко ошибочным. Толкование, чрезвычайно

распространенное в умах и на устах людей, заключается в том, что, если человек