волю среди людей. В какой-то момент Израиль посмотрел вокруг себя и увидел, что

находится в абсолютно особенном положении; никакой уверенности в завтрашнем дне

нет, у них нет постоянного вождя: сейчас у нас есть Самуил, мы ожидали, что его

сыновья унаследуют его роль и призвание, а они никуда не годятся, что же—

мы пропали? Давай-ка себя спасем, учредив какую-то уверенность. И они

обращаются к Самуилу и говорят: мы хотим быть как все народы (то есть именно

тем, чем они никогда не были, они были народом Божиим, тогда как все народы

были иные), дай нам царя. Самуил обращается к Богу и говорит: что мне делать?

Они меня отвергли! И Господь отвечает ему: не тебя они отвергли, но отвергли

Меня; дай им царя, но предупреди их о том, чем будет царь в их жизни. И дальше

следует отрывок, где говорится, как царь их будет порабощать, принуждать,

притеснять и так далее.

В этом отрывке мы видим, как Ветхий Завет нам описывает события, трагические

для еврейского народа, каковы они в глазах Божиих.

Есть другие места, где самые слова играют роль: или потому, что мы не умеем

сквозь них читать, или потому, что мы не привыкли к тем выражениям, которые

употребляются. Еврейский язык очень конкретный (как и все древние языки).

Например, есть в Священном Писании место, где говорится: Коль красны на

горах ноги благовествующих мир (Ис52:7). «Ноги», конечно, здесь

означают «приход»: люди приходят на ногах. Но употребляется не отвлеченное

слово «приход» или «прибытие», а конкретное «ноги», кроме того, разумеется,

«красные» на славянском языке не обозначает цвет, а значит «прекрасные». И

перевод такой: Как прекрасен приход тех людей, которые нам приносят благую

весть о мире. И вот надо научиться читать то, что человек был намерен

сказать и сказал вполне ясно на языке своего народа и своего времени.

Я уж не говорю о том, что порой читаешь отрывки, которые на славянском языке

значат что-то совершенно иное. Вы наверно помните выражение из псалма: Очи

мои выну ко Господу (Пс24:15). Выну значит «всегда», очи—