состояние восторга по сравнению с состоянием уныния.

И вот в этом состоянии восторга из него как бы рождается Ева. Первая их

встреча замечательна. Они встречаются лицом к лицу, Адам смотрит на Еву и

говорит: это плоть от плоти моей, это кость от костей моих, это я— и это

она. Еврейский текст в этом смысле гораздо более разителен тем, что там

употреблены слова иш и иша, мужская и женская форма одного и того

же слова. По-русски, когда мы говорим «мужчина» и «женщина», мы употребляем

слова очень разные. Да, Адам вдруг осознает, видит, что Ева— это он

в женском роде, а Ева смотрит на него и видит, что это— она в

мужском, и вместе они составляют всечеловека, и это называется встреча.

Меня очень поражает слово «встреча». Русское слово нам известно. Два

человека, которые были врозь или никогда не стояли лицом к лицу, вдруг сошлись.

По-сербски слово «встреча» значит «радость», и вот встреча— это ликующая

радость, потому что каждый себя видит в другом и одновременно сознает эту

двойственность: не он— и он, «он» и «она», можно было бы сказать, а их соотношение—

это единство двух. Один немецкий писатель говорил, что их состояние, взаимное

отношение— это одна личность в двух лицах. Они на себя смотрят и видят

друг в друге полную красоту и себя самих как красоту, как явление вечной

красоты, которая теперь пробуждается и может вырасти в полную меру приобщения к

Божественной красоте.

Если встреча Адама и Евы является ликующим торжеством, завершением творения,

в чем же заключается падение? Каким образом они вдруг оказались врозь? Если

вспомнить, что я говорил о том, как человек, вместо того чтобы искать понимания

всего созданного в Боге, в Божественном разуме, в Его мудрости, сделал попытку

познать сотворенный мир как бы изнутри, погрузившись в него, то вы поймете, что

в момент, когда человек потерял Бога, потерял полное с Ним общение, он уже

потерял свою цельность. И тогда очень ясно опять-таки, что Адам и Ева, которые

предстали друг перед другом как он и она, посмотрели друг на