Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
восстать с Ним (Рим6:3—11). И другим местом Послания, которое говорит,
что мы носим в теле своем мертвость Христову (2Кор4:10). Он—
смерть, и Он— сама Жизнь и Воскресение.
Смерть отца
И еще последний образ: смерть моего отца. Он был тихий человек, мало
говорил, мы редко общались. На Пасху ему стало нехорошо, он прилег. Я сидел
рядом с ним, и впервые в жизни мы говорили с полной открытостью. Не слова наши
были значительны, а была открытость ума и сердца. Двери открылись. Молчание
было полно той же открытости и глубины, что и слова. А затем настала пора мне
уйти. Я попрощался со всеми, кто был в комнате, кроме отца, потому что
чувствовал, что, встретившись так, как мы встретились, мы больше не можем
разлучиться. Мы не простились. Не было сказано даже «до свидания», «увидимся»;
мы встретились— и это была встреча навсегда. Он умер в ту же ночь. Мне
сообщили, что отец умер; я вернулся из госпиталя, где работал; помню, я вошел в
его комнату и закрыл за собой дверь. И я ощутил такое качество и глубину
молчания, которое вовсе не было просто отсутствием шума, отсутствием звука. Это
было сущностное молчание— молчание, которое французский писатель Жорж
Бернанос описал в одном романе30
как молчание, которое само— Присутствие. И я услышал собственные слова:
«А говорят, что есть смерть… Какая ложь!»
Соприсутствие с умирающим
Бывает умирание иное. Я помню молодого солдата, который оставлял после себя
жену, ребенка, ферму. Он мне сказал: «Я сегодня умру. Мне жаль покидать жену,
но тут ничего не поделаешь. Но мне так страшно умирать в одиночестве». Я сказал
ему, что этого не произойдет: я буду сидеть с ним, и пока он будет в состоянии,
он сможет открывать глаза и видеть, что я здесь, или разговаривать со мной. А
потом он сможет взять меня за руку и время от времени пожимать ее, чтобы
убедиться, что я здесь. Так мы сидели, и он ушел с миром. Он был избавлен от
одиночества при смерти.
С другой стороны, порой Бог посылает человеку одинокую смерть, но это—
не оставленность, это одиночество в Божием присутствии, в уверенности, что
никто не ворвется безрассудно, драматически, не внесет тоску, страх, отчаяние в
душу, которая способна свободно войти в вечность.
Последний мой пример касается молодого человека, которого попросили провести
ночь у постели умиравшей пожилой женщины. Она никогда не верила ни во что вне