Закон, данный через Моисея на горе Синайской, состоит из большого числа разных

правил, и люди, которые придерживались этих правил, оставались им верными до

конца в течение всей жизни, всю свою энергию, силу, волю отдавая на послушание

этим правилам, могли считать себя праведниками. Богу нечего было с них

спросить, потому что они выполнили каждую букву, каждое слово, сказанное Им в

Законе. В Новом Завете Христос тоже дает нам заповеди, но отношение к ним иное,

чем к ветхозаветным предписаниям: заповеди Христа учат нас не как поступать,

а какими быть; заповеди Христа— путь. Мы не можем

относиться к ним рабски, повинуясь из страха или в надежде на награду. Путем

заповедей мы вырастаем в общение, в глубокое, все более совершенное единство с

Богом, приобщаемся Его совершенству и святости. Не от исполнения приказов

Божиих, а от сроднения с тем, что апостол Павел называет умом Христовым (1Кор2:16),

сроднения с подходом, с пониманием Божиим, мы можем спасти себя, то есть

приобщиться жизни Божественной. Это значит, что то, что нам представлено в

Новом Завете в виде законов, в сущности— не правила жизни, а указания на

то, что должно бы в нас, в нашем сердце, в нашем уме быть силой, движущей нашей

жизнью. Это не внешний закон, а описание внутреннего человека

(Рим7:22).

В этом отношении, когда я говорю, что мы не можем спастись, если нарушаем

закон жизни, то я говорю не о поступках, а о том, чтобы этот закон жизни стал

действительно нашим существом и мы не могли иначе поступить, потому что уже

приобщились к мысли, к замыслу Божиему. Если мы разделяем Его желание, любим

то, что Он любит, мы с Ним едины.

И это очень важно, потому что очень легко превратить новозаветные правила, которые

нам дает Христос, в ветхозаветный закон, стать исполнителями, оставаясь как бы

вне этого опыта. Я помню человека, который так воспринял Евангелие. Он считал

себя чистым, светлым христианином. Он никогда не пропустил бы нищего, не позвав

его и не дав ему тарелку супа и медную монету, но он нищего никогда не пускал в