Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction

Его, вместе с двенадцатью, спросили Его о притче. И сказал им: вам дано знать

тайны Царствия Божия, а тем внешним все бывает в притчах; так что они своими

глазами смотрят, и не видят; своими ушами слышат, и не разумеют, да не

обратятся, и прощены будут им грехи. И говорит им: не понимаете этой притчи?

Как же вам уразуметь все притчи? Сеятель слово сеет. Посеянное при дороге

означает тех, в которых сеется слово, но к которым, когда услышат, тотчас

приходит сатана и похищает слово, посеянное в сердцах их. Подобным образом и

посеянное на каменистом месте означает тех, которые, когда услышат слово,

тотчас с радостью принимают его, но не имеют в себе корня и непостоянны; потом,

когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняются. Посеянное в

тернии означает слышащих слово, но в которых заботы века сего, обольщение

богатством и другие пожелания, входя в них, заглушают слово, и оно бывает без

плода. А посеянное на доброй земле означает тех, которые слушают слово и

принимают, и приносят плод, один в тридцать, другой в шестьдесят, иной во сто

крат (Мк4:3—20).

Первый вопрос, который вызывает во мне только что прочитанная притча,

следующий: неужели есть люди, которые обречены не понимать, потому что они

представляют собой ту или другую неплодородную землю? Неужели только некоторые,

изображенные здесь как поле доброй, плодородной земли, могут понять и потому

найти спасение? Если так, то была бы глубокая несправедливость в Боге и была бы

большая неправда.

Нам надо понять очень важную вещь: эта притча не определяет людей вообще,

разделяя их на категории. Эта притча нам говорит о тех состояниях, которые

бывают в нас. Каждый из нас меняется изо дня в день. То человек чуток— и

может каждое живое слово воспринять до глубин души, и там это слово, как семя в

поле, остается в самых глубинах и начинает оживать, прорастать и в свое время

даст богатый плод. В другие моменты мы бесчувственны, не способны отозваться не

только на притчу— не способны отозваться даже на горе самого близкого,