входили чувством в них и познавали, что Сам Дух Святой вложил в них. И так мы

должны научиться читать Ветхий и Новый Завет, молитвы святых.

Когда мы читаем Ветхий Завет, Новый Завет, мы сталкиваемся с опытом целых

эпох, и в пределах этих эпох— с живым, победоносным, освящающим опытом

отдельных людей. Не напрасно Нестор Летописец говорил о том, что Церковь в

своем учении подобна великому хору. В ней звучит множество голосов, и каждый

голос своеобразен, неповторим, и они сливаются в одну общую гармонию. Вот что

составляет дивность Ветхого и Нового Завета: не то, что люди повторяют одно и

то же, а то, что из опыта частичного, несовершенного, но чистого, который они

получили, собрали, люди говорят свое живое, истинное слово, которое соединяется

с такими же живыми истинными словами других людей и приносит нам Божественную

правду. Есть множество слов, над которыми нам хорошо бы задуматься, и я хочу

это сделать в течение одной или двух бесед.

Но еще одно сравнение мне кажется очень важным— это икона. Во-первых,

всякий человек является иконой Христовой. Он является образом и подобием

Божиим, в нем живет дыхание Божие. Каждая из этих икон является отображением

Христа и вместе с этим не просто копией,— и это изумительно и прекрасно.

Но когда мы выражаем наш опыт, будь то в виде иконы, или человеческой речи, или

осуществления нашей жизни, именно это происходит. Жизнь каждого святого

является иконой жизни и личности Христа. Слова святых являются голосом Божиим,

голосом Святого Духа, Который учит нас в глубинах наших называть Бога Отцом. В

другие моменты Он вдохновляет нас воздыханиями неизреченными (Рим8:15,

26) обращаться к Богу, учит всей тоской души, всем желанием, надеждой, любовью

молиться и устремляться к Богу.

Но когда мы всматриваемся в те иконы, которые есть во всем православном

мире, мы видим, что каждая нация облекла Спасителя, Божию Матерь, святых в

черты своей народности, потому что иначе думать они не могли. Невозможно себе

представить чернокожих африканцев, которые изобразили бы Христа в виде белого