Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
всякий человек является иконой Христовой. Он является образом и подобием
Божиим, в нем живет дыхание Божие. Каждая из этих икон является отображением
Христа и вместе с этим не просто копией,— и это изумительно и прекрасно.
Но когда мы выражаем наш опыт, будь то в виде иконы, или человеческой речи, или
осуществления нашей жизни, именно это происходит. Жизнь каждого святого
является иконой жизни и личности Христа. Слова святых являются голосом Божиим,
голосом Святого Духа, Который учит нас в глубинах наших называть Бога Отцом. В
другие моменты Он вдохновляет нас воздыханиями неизреченными (Рим8:15,
26) обращаться к Богу, учит всей тоской души, всем желанием, надеждой, любовью
молиться и устремляться к Богу.
Но когда мы всматриваемся в те иконы, которые есть во всем православном
мире, мы видим, что каждая нация облекла Спасителя, Божию Матерь, святых в
черты своей народности, потому что иначе думать они не могли. Невозможно себе
представить чернокожих африканцев, которые изобразили бы Христа в виде белого
человека, Он был бы для них чужой. Мне вспоминается сейчас рассказ одного
миссионера. Он должен был проповедовать в негритянской деревне, и местный священник-негр
обратился к своей пастве и сказал: «Вы не смущайтесь, что он такой же белый,
как бес, душа его такая же черная, как наша». Это звучит шуткой, но вместе с
тем в этом такая глубина! Нет такого состояния, нет такой группы людей, которая
не может в своих чертах, на своем языке выразить истину Божию и воспринять ее.
И когда мы смотрим, например, на русские иконы, мы видим замечательную вещь: та
же икона постепенно менялась в своем облике и порой приобретала новое имя. Я
помню, как Леонид Александрович Успенский говорил одному начинающему ученику:
«Помни, что икону выдумать невозможно, но икону переписать рабски тоже нельзя,
потому что эта икона должна быть твоим опытом в пределах всецерковного опыта,
который уже нашел свое выражение в этой иконе». И поэтому, когда мы глядим на
разные списки различных икон: Владимирской, Иверской, Казанской, мы в них видим
какие-то различия. Больше того, некоторые иконы приобрели второе имя по месту,