ничего не осталось недосказанного, недоделанного, чтобы она была свободна,

имела возможность всем поделиться с мужем и получить от всех окружающих такую

помощь, которая создавала бы в ней глубокий покой, и из глубин его могла

молиться Богу.

И когда я говорю о молитве, я говорю не о том, чтобы вычитывать те или

другие молитвы, а о том, чтобы ей становиться перед Богом и знать, что

она— как плодотворная земля, на которую должен сойти Святой Дух, как Он

сошел на только что сотворенный мир в начале книги Бытия (Быт1:2). Вот

что должно произойти с ней и с ребенком, который зачат ею. И поэтому, кроме

того, что я уже сказал, мать должна научиться молиться не словами только, но

всем своим существом, себя самое, и всю свою жизнь, и жизнь и все будущее ребенка

приносить Богу как бы в дар. И одновременно просить о помощи и о защите, потому

что как можно защитить кого бы то ни было, если не защитит Бог?

Вот я сказал это, и мне вспомнилась одна чета, которую я знал, когда был

юношей. У них родился ребенок. Они оба работали и приходили в церковь. И кто-то

раз сказал: «Как вы можете уходить на работу и приходить в церковь, оставляя

ребенка одного на квартире? А вдруг что-нибудь случится?» И я помню, мать с

изумлением простого сердца посмотрела на спросившего и сказала: «А чем я могу

защитить своего ребенка, если Бог его не защитит? А если Он его защитит, то я

могу спокойно стоять в церкви, молиться, потому что благодать Божия на

ребенке».

Это всем нам надо помнить. Это надо помнить не только в каждой семье, но,

когда мы окружены людьми, помнить, что мы друг за друга ответственны и что мы

друг другу можем подарить встречу с Богом или ужас отделенности, когда нашим

поведением, нашим словом, всем нашим существом мы или составляем преграду для

этого человека, или, наоборот, открываем ему путь к Богу. Иногда мы ничего не

можем сделать, кроме как человека как бы подвести к Богу и предоставить Богу

сделать то, чего мы сами не можем сделать. Тут мне вспоминается фотография