Бывают в молитвах святых такие мысли, такие чувства, до которых мы не

доросли. Мы не можем их от себя повторить, потому что в нас их нет, но можем по

вере сказать: «Господи, я знаю, что это правда. Я эти слова повторю за святым».

И мы можем сказать: «Святой— Иоанн, Василий или кто другой,— эти

слова были жизнью в тебе, когда ты их произнес. Возьми эти мертвые слова,

которые я произношу, и принеси их Богу своими руками, соедини со словами

горение твоей собственной души». И тогда мы можем, с одной стороны, говорить от

души, от сердца, правдиво те или другие молитвенные слова, а иногда можем

попросить святого эти слова облечь в пламя его собственной молитвы.

Я вам, кажется, рассказывал, но повторю для тех, кто не слышал, об одном, с

одной стороны— смешном, а с другой— очень великом событии в моей

жизни. Когда-то мы— бабушка, мама и я— жили в церковном доме. Там

завелись мыши, они бегали повсюду, и мы не знали, что с ними делать. Мы не

хотели расставить мышеловки, потому что нам было жалко мышей, и мы не хотели

бросать кусочки хлеба с ядом, потому что боялись, как бы их не подняла бабушка,

которой тогда было за девяносто лет. И я вдруг вспомнил, что в Великом Требнике

есть обращение, написанное уж не помню кем из святых, ко всем животным, которые

нарушают человеческую жизнь,— как бы призыв уйти. Там перечислены десятки

всяких зверей, начиная со львов, тигров и кончая букашками. Я прочел и подумал:

не может быть! Как я могу употребить такую молитву? Я не верю, что это может

случиться! Но потом подумал еще: ведь святой, который составил эту молитву,

верил в это. Я тогда к нему обратился и сказал: «Я не верю, будто что бы то ни

было получится от того, что я прочту эту молитву, но ты ее составил, написал,

ты ее произнес из глубины веры, и когда ты ее употреблял, что-то случилось,

иначе ты ее не занес бы в книгу. Так вот что мы сделаем: я прочту твою молитву,

а ты эту молитву произнеси из глубин твоей святости и принеси к Богу. Но

повторяю: я не верю, будто что бы то ни было может случиться». Я сел на

кровать, положил на колени Великий требник, дождался, что из камина показалась