Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
мы употребляем в молитве, их смысл. Мы молимся очень часто, почти всегда на славянском
языке, если следуем тексту молитвослова, но не всегда понимаем эти слова так,
как они понимались в свое время, когда с греческого языка молитвы были
переведены на русский. Даже оставляя в стороне анекдотические рассказы,
например о том, как некая старушка говорила: «Как дивно, что на всенощной и
зверей поминают!» И на вопрос о том, каких зверей, она ответила: «Как же? В
псалме говорится: „Я крокодила пред Тобою“». В тексте сказано «яко кадило»:
пусть моя молитва вознесется к Тебе, как благоухание ладана (Пс140:2).
Она не понимала, но до ее сердца умилительно нечто дошло. Но мы не можем так
молиться, мы должны молиться, зная, что мы говорим, потому что в
конечном итоге только глубокое, ясное понимание того, что мы говорим Богу,
может нас постепенно поднять на новые высоты.
Есть другие выражения на славянском языке, которые перед нами ставят вопрос,
например: очи мои выну ко Господу (Пс24:15). «Выну» на славянском
значит «всегда»: мои глаза всегда обращены ко Господу. Но я вспоминаю, как
некто мне говорил: «Как совпадает это ветхозаветное слово со словами Христа о
том, что, если тебя соблазняет око твое, вырви его, потому что лучше тебе войти
в Царство Небесное с одним глазом, чем остаться с двумя глазами вне его»
(Мк9:47). Вот второй пример. И можно было бы привести довольно большое
число подобных примеров. Поэтому я и говорю, что когда мы выбираем молитвы,
которые будем произносить и приносить Богу, а в свое время, может быть, возносить
Ему, то мы должны очень внимательно относиться к тому, что сказано, что значат
эти слова. Это первая стадия.
А вторая стадия заключается в том, чтобы поставить перед собой вопрос
совести, строгий вопрос: чему соответствуют эти слова в моей жизни, и
соответствует ли то, что я произношу, тому, что тот или другой святой написал в
момент, когда его душа рвалась к Богу, когда молитва била из его сердца, как
кровь из смертельной раны.