на мгновение ее воспримет, а потом она уйдет от него, потому что человек не

сумеет ее сохранить в своем сердце, в своей памяти, в своей воле, в своей

жизни. И вот очень важно помнить, что, когда мы говорим о желании встретить

Бога, мы подразумеваем: в том состоянии, в котором я нахожусь, у меня есть посильный

голод, посильная тоска, посильное желание. Но Бог может видеть, что эти тоска,

желание, голод еще не глубоки, они утолятся от первого мгновения нашей встречи,

а потом мы поступим, как дети, которых мать обняла, расцеловала, и они

отрываются от нее, потому что хотят бежать снова играть в сад. Я думаю, что нам

это надо помнить всегда. И когда мы говорим о встрече с Богом, мы должны

понимать, почему мы желаем Его встретить. Потому ли, что Он удовлетворит все

наши нужды, потому ли, что Он заполнит какую-то пустоту в нашем сердце, или

потому, что Он так нам дорог, что мы готовы опустошить нашу жизнь,

опустошить наши ум и сердце для того, чтобы все принадлежало Ему, чтобы

Он мог вселиться в эти таинственные глубины, и тогда совершится такая встреча,

о которой мы и мечтать не умеем? Ведь мы всегда думаем о мгновенной встрече, о

короткой встрече, о встрече, которая оставит за собой сладкое, радостное

воспоминание, но не о том состоянии приобщенности раз и навсегда, навеки,

причем приобщенности, которая не всегда является постоянным счастьем и

радостью, но верностью, верностью до конца, непоколебимой верностью, когда,

встретив Бога, мы готовы без Него быть, только бы Его дело совершать.

Вы наверно помните евангельский рассказ о том, как Спаситель Христос после

Своего Воскресения послал Своих учеников в мир, спасать мир (Мф28:19—20).

Нам кажется, что это так просто. Христос умер за всех, Он воскрес, Он дал

ученикам Духа Святого, и теперь Он их послал. Но Он с ними расстался, Его

больше с ними не было, душа их тосковала по той радости, которая у каждого из

них была, когда они были рядом со Христом, могли Его видеть, могли Его слышать,

прикасаться Ему. Вспомните место из Послания апостола Павла, где он говорит: для

меня жизнь— Христос, и смерть— приобретение, потому что, пока я