масштабе то, чему суждено совершиться во вселенском масштабе, когда Бог в

конечном итоге победит грех в человеке, зло, и тварь будет свободна и узнает в

теле Христовом себя самое и во Христе своего Создателя, Жениха церковного,

Того, Который так ее возлюбил, что всего Себя отдал ей. Теперь она может отдать

себя Ему, как в совершенном браке жених не берет себе невесту, а отдает себя

ей, и невеста не берет себе жениха, а отдает себя ему.

Это тайна Церкви. О ней говорится в Послании апостола Павла, которое

читается по случаю бракосочетания, соединения жениха и невесты по образу

соединения Церкви, то есть той части творения, которая отдала себя Богу, и

Христа (Еф5:20—33). Это совершается в Божественной литургии, но

совершается и во всех таинствах: когда мы освящаем воды крещения, когда

освящаем масло для помазания больных и так далее. Это момент, когда молитвой

Церкви, то есть народа Божия, силой Христа и Духом Святым малая доля творения

освобождается от всякого рабства греху и сама теперь может приобщить и человека

к той святости, непорочности, здравию душевному и телесному, которое у нее

никогда не было отнято, несмотря на то что она была порабощена греху.

И тут мы приходим к самому, может быть, великому, о чем можем подумать в

этом контексте,— это воплощение Христа от Божией Матери. Божия Матерь

плотью Своей принадлежала созданному миру, и Она в Своей плоти была чиста и

безгрешна, не потому, что Она миру принадлежит, а потому, что еще с момента

Своего зачатия была посвящена Богу чистотой родителей и Ее отдачей ими Богу.

Вы, наверное, знаете и помните эту икону— приведение Божией Матери в

храм. Образно это говорит о том, что с рождения Своего Она была безраздельно

отдана Богу и в Своей невинности, в Своей девственной чистоте была принесена

Ему, принадлежала Ему безгранично, нераздельно. Но, с другой стороны, Она

является наследницей всей святости земли. Родословная Божией Матери, в

сущности, это был бы рассказ о том, как с сотворения мира до Ее зачатия

поколение за поколением, несмотря на человеческую слабость, несмотря на