Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction

Вы, наверное, знаете и помните эту икону— приведение Божией Матери в

храм. Образно это говорит о том, что с рождения Своего Она была безраздельно

отдана Богу и в Своей невинности, в Своей девственной чистоте была принесена

Ему, принадлежала Ему безгранично, нераздельно. Но, с другой стороны, Она

является наследницей всей святости земли. Родословная Божией Матери, в

сущности, это был бы рассказ о том, как с сотворения мира до Ее зачатия

поколение за поколением, несмотря на человеческую слабость, несмотря на

греховность, освобождало себя от нечистоты. Каждое поколение очищало хоть

одного человека, одну чету от греховности, так, чтобы в совокупности все

поколения, из которых Она рождена, принесли бы, как камни для здания Ее

личности человеческой, свою отданность Богу, свою чистоту.

В этом ряду мужчин и женщин были грешники, но это все были грешники

кающиеся. И «покаяние» в этом смысле не значит просто «сожаление». Это были

грешники, которые сознавали, что отошли от Бога, и рвались всем своим существом

вернуться к Нему, которым удавалось в большей или меньшей мере это осуществить,

и они передавали следующему поколению свое рвение, свою отчаянную тоску, свой

подвиг. Следующее поколение эту тоску брало на себя, подвиг этот

совершенствовало. Из поколения в поколение создавалось новое человечество, в

одной, может быть, линии, которая приводит к родителям Божией Матери и к Божией

Матери, Наследнице всей чистоты человеческого рода, всей богоустремленности,

всей тоски по Богу, всей отдачи себя Ему. И соединяя в Своей плоти чистоту

тварного мира и чистоту человечества— кающихся грешников и побеждающих

свою греховность святых,— Она делается способной стать сосудом

Воплощения. Как это дивно! И благодать Божия сходит на Нее, сходит на это

человечество, которое, с одной стороны, чисто как вещество, и с другой стороны,

свято через самоотдачу Богу.

И тут решающую роль играет человеческая свобода, потому что без свободы наши

отношения с Богом невозможны, без свободы могла бы быть только порабощенность,