Тут есть еще момент. Бывают люди, которые способны любить всеми силами души,

но которые чувствуют: если они не пойдут дальше в своем общении с Богом, то их

любовь окажется недостаточно сильной, недостаточно победоносной для того, чтобы

другому человеку принести только жизнь, только радость вечную. И тогда они идут

на иногда неожиданный для нас подвиг. Приведу два примера. Один— послание

митрополита Санкт-Петербургского Гавриила при создании Валаамского монастыря,

где он говорит, что есть два рода людей, которые уходят в монастырь.

Одни— люди, которые так охвачены Божественной любовью, что они ничего на

свете больше не могут видеть, не могут жить иначе как в общении с Богом. Они

должны уйти от всего, чтобы быть наедине с Богом, лицом к лицу с Богом, таких

людей немного. Но (говорит митрополит Гавриил) есть большее число людей,

которые поняли, что любовь и чистота этой любви— самое важное, что можно

иметь в себе. Они, зная свою слабость, уходят от всего, что может их оторвать

от чистоты, от света, от искания Бога, уходят из мира, может быть, до момента,

когда сами созреют и смогут вернуться, а может быть, до конца своей жизни, пока

не врастут в Божественную жизнь.

В этом отношении есть в житиях святых один пример (может быть, есть и

другие, но этот врезался мне в память): святые Галактион и Епистимия. Они были

римлянами, росли в христианской среде. Они друг друга полюбили всей глубиной

действительно непорочной, светлой души. И когда они обвенчались, то есть

открыто сказали всем: мы так друг друга любим, что хотим стать едиными, одной

личностью в двух лицах, они вернулись к себе и, поговорив, решили, что еще не

созрели до совершенной любви. И они решили оба уйти в монашество. Но этим не

кончилось все: можно найти еще такие случаи, и они не всегда вразумительны.

Галактион и Епистимия прожили некоторое время врозь, в разных монастырях, и

вдруг до Епистимии дошла весть, что монастырь, где живет ее муж, ставший монахом,

разорен язычниками, все монахи взяты, будут подвергнуты мукам и умрут

мучениками. И она пошла к своей игуменье и сказала: «Мой муж сейчас