И что, презрев наш мир, как выкидыш случайный,

Слепа, глуха, нема над нами синева,—

Путь справедливости: презрительным сознаньем

Принять отсутствие и отвечать молчаньем

На вечное молчанье Божества315.

Не такое ли впечатление многие христиане выносят из чтения трагического

отрывка— рассказа о Гефсиманском саде? Это молчание ставит перед нами и

проблему, которая требует разрешения, проблему молитв, оставшихся без ответа.

Читая Евангелие, мы видим, что из всех молитв, обращенных к Богу, осталась без

ответа единственно Христова молитва Отцу в Гефсиманском борении

(Мк14:32—42). Очень важно осознать это, потому что слишком часто мы

пытаемся истолковать молчание Бога человеческим недостоинством или Божиим

бессилием. Пытаясь оправдать Бога, мы говорим: моя вера, наша вера

недостаточна, чтобы Бог отозвался на нее чудом. Когда наша вера колеблется, мы

говорим: может быть, Бог не мог ответить по бессилию или по безразличию. То,

что молитва Самого Христа осталась безответной, исключает такие объяснения.

Вера Христа, Сына Божия, была совершенна и полна, любовь Божия ко Христу—

вне сомнений: не свидетельствует ли Он Сам, что и в этот час Отец мог послать

Ему на помощь двенадцать легионов ангелов? (Мф26:53). Он оставлен, потому

что Бог предусмотрел для нас нечто лучшее— ценой Его жизни.

Из евангельского контекста безответной молитвы ясно, что молитва бывает

бесплодна, когда не подкреплена верой. Вспомните место в Евангелии, где

говорится, что Христос не смог совершить никакого чуда в Назарете, потому что

не нашел там веры (напр., Мф13:58). Как только есть вера, налицо—

условие чуда, то есть присутствия Царства Божия, пришедшего в силе. И в ответ

на наши молитвы Христос помогает нам, спасает нас, не вторгаясь, а поступая со

властью, просто потому что Он— Хозяин в Своем Царстве. Но когда наша вера

глубоко укоренена в Нем, когда мы способны разделить с Ним Его заботу о мире,