наша полная, цельная. Мы сложили свою ношу к ногам Божиим, теперь Он принял ее

на Свои мощные плечи. Приведенный выше рассказ о монахе, который молился за

ближних и постепенно терял из виду землю, потому что проникался сознанием Неба,

и в следующий миг находил своих ближних в самой сердцевине Божественной любви,

мог бы нас научить тому, как легко встретить Бога, если мы приносим свою заботу

Ему, если мы делаем это с искренней любовью, а не сосредоточиваясь на себе.

Потому что Бог, Которому мы молимся, есть Бог Истории, Он создал нас, пожелал

прожить человеком, стать человеком в самом полном и трагичном, самом богатом и

самом низком смысле слова, для того чтобы нас спасти и привести к нашей

подлинной мере. Это молитвенное предстательство подразумевает полное принятие

всего человеческого состояния, столь же полное и окончательное, как действие

Бога в Воплощении, принятие ответственным актом, который поддерживает нашу

молитву и делает ее истинной. Молитва без действия— ложь. И это приводит

нас к самой сути, природе предстательства.

Предстательствовать не означает напоминать Богу о том, что Он забыл сделать.

Смысл предстательства в том, чтобы сделать шаг, который поставит нас в

сердцевину ситуации, в точку наибольшего напряжения, как бы заставит вклиниться

между двумя противостоящими сторонами с предельной отданностью,

ответственностью.

Вот пример времен первой мировой и гражданской войны в России, смутной эпохи

внешней борьбы и междоусобицы. В небольшом провинциальном городке, который

только что перешел из одних рук в другие, оказалась в западне Зоя, молодая

женщина лет тридцати, с двумя детьми. Ее муж принадлежит противоположному

лагерю, она не сумела убежать вовремя, она прячется, надеется спасти жизнь себе

и детям. В страхе проходят сутки, затем еще день, к вечеру дверь домушки, где

она прячется, открывается и входит соседка, женщина ее же лет, простая, ничем

не выделяющаяся среди других женщина. Она спрашивает: «Вы— такая-то?»

Мать в страхе отвечает: «Да». «Вас обнаружили,— говорит соседка,—