прожить человеком, стать человеком в самом полном и трагичном, самом богатом и

самом низком смысле слова, для того чтобы нас спасти и привести к нашей

подлинной мере. Это молитвенное предстательство подразумевает полное принятие

всего человеческого состояния, столь же полное и окончательное, как действие

Бога в Воплощении, принятие ответственным актом, который поддерживает нашу

молитву и делает ее истинной. Молитва без действия— ложь. И это приводит

нас к самой сути, природе предстательства.

Предстательствовать не означает напоминать Богу о том, что Он забыл сделать.

Смысл предстательства в том, чтобы сделать шаг, который поставит нас в

сердцевину ситуации, в точку наибольшего напряжения, как бы заставит вклиниться

между двумя противостоящими сторонами с предельной отданностью,

ответственностью.

Вот пример времен первой мировой и гражданской войны в России, смутной эпохи

внешней борьбы и междоусобицы. В небольшом провинциальном городке, который

только что перешел из одних рук в другие, оказалась в западне Зоя, молодая

женщина лет тридцати, с двумя детьми. Ее муж принадлежит противоположному

лагерю, она не сумела убежать вовремя, она прячется, надеется спасти жизнь себе

и детям. В страхе проходят сутки, затем еще день, к вечеру дверь домушки, где

она прячется, открывается и входит соседка, женщина ее же лет, простая, ничем

не выделяющаяся среди других женщина. Она спрашивает: «Вы— такая-то?»

Мать в страхе отвечает: «Да». «Вас обнаружили,— говорит соседка,—

сегодня ночью за вами придут и расстреляют, вам надо бежать». Мать смотрит на

детей и отвечает: «Куда же я уйду? Как бежать с малышами? Они не смогут идти

быстро, они не уйдут далеко, да и как меня не узнать— женщину с двумя

детьми, которую ищут?» И эта соседка, за миг до того незнакомая, вдруг

перестает быть соседкой и становится тем великим, величественным, что Евангелие

называет ближним— самым близким, тем, кто ближе всех, она

становится ближней этой матери и ее детям и говорит ей с улыбкой: «Вас