Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
психической нормой и что такое психическая патология?
Я одно время пробовал что-то понять в юродивых и читал жития и имеющуюся на
этот счет литературу, и у меня сложилось впечатление, что есть два типа
юродивых. Одни не представляют никакой проблемы с нашей точки зрения: это люди
ясного, сильного, мощного ума, которые просто выбрали путь поддельного,
подложного безумия. Они прикидывались безумными, но оставались людьми большого,
глубокого и трезвого ума. Но есть другая категория людей, чем-то ненормальных,
которые в православной традиции юродства нашли свой путь святости. Между
прочим, это одна из вещей, очень поражающих меня в нашей Церкви: в ней больше
всего юродивых, очень мало их вне Русской Церкви. И мне кажется, что Русская
Церковь сумела найти какой-то путь, позволяющий даже человеку психически
неуравновешенному все-таки развиваться духовно и дойти до какой-то меры
святости.
Настоящих критериев нормальности нет, наиболее достоверный— это
приспособленность, но приспособленность— понятие очень сложное, потому
что можно приспособленность видеть в том, что ты— такой точно, как все,
но можно видеть ее и в обратном, то есть в том, что у тебя достаточно личного,
объективного суждения, чтобы противостоять всем— но с какой-то
закономерностью: не просто лягаться вправо и влево, а произносить суждение и
действовать соответственно. Между этими двумя крайностями есть масса оттенков,
но так или иначе нормальность всегда определяется той или иной формой
приспособленности, и это очень относительное определение, потому что оно чисто
практическое. Например, на основании такого определения можно сказать, что
целый ряд великих людей и святых были ненормальны; в конечном же итоге они-то и
были нормальны, а мы— нет.
Но когда мы можем рассматривать человека как достаточно нормального, встает
вопрос о его ответственности, об ответственности за его поступки по отношению к
людям, по отношению к Богу. И вот тут, мне кажется, не надо забывать, что