сколько действует наркотик, оно угасает вместе с ним и оставляет неуловимое

воспоминание, мистический же опыт, который длится столько, сколько пожелает Бог

держать нас в состоянии погружения в какие-то глубины или наоборот, как бы

«экстаза», прекращается и оставляет не воспоминание, а неизгладимый след: тот,

кто пережил мистический опыт, выходит из него новым человеком. Перечитайте

любое описание такого опыта в Священном Писании, например пророка Иеремии

(Иер1:4—19). В результате наркотического опыта остается желание

искусственно повторять этот опыт, потому что он потерян безвозвратно,

мистический опыт не создает привыкания и не вызывает потребности его повторять,

он есть начало, которое может вылиться в подвижническую жизнь, молитвенную

жизнь, в апостольское служение, в углубленную внутреннюю жизнь, и в конечном

итоге он всегда направляет того, кто пережил его, к «другому»— к

ближнему, и неважно, кто этот ближний— Бог или у него есть человеческое

имя. Наркотическое переживание приводит жертву лишь к себе самой, снова и снова

возвращает ее к опыту, который ограничен ею самой, из которого исключен другой,

потому что окружающий мир становится все более нереальным и далеким, становится

помехой и является самое большее почвой для видений, но не имеет собственной

ценности, не имеет ценности вне того человека, который стал жертвой наркотика.

Я должен прибавить, что нам следует быть внимательными к тому, что мы

говорим, потому что не так уж редко ложная мистика тоже является своего рода

наркотиком, опьянением. Есть в христианском мире люди, «мистическая жизнь»

которых выражается в одурманенности музыкой, церковной обрядовостью или другими

внешними проявлениями, и в таком случае у нее все признаки токсикомании: у нее

те же самые внешние выражения, она длится столько же, сколько продолжается

внешнее действие, она не приносит никаких плодов, оставляет после себя

воспоминание и голод, жажду, потребность, она никак не меняет природу человека,

он только все жаднее ждет религиозного переживания и становится все более

эгоцентричным, вместо того чтобы открыться другому. Идет ли речь о наркотике