Скажу честно: я благодарю Господа за то, что молодежь ищет Бога, который не

такой узкий, незначительный, как тот образ, который мы им предлагаем! Это верно

не только на уровне катехизиса, на минимальном уровне, когда мы довольствуемся

тем, что воспитываем блеющих овец, но и на более глубоком уровне. В

IVвеке святой Григорий Богослов говорил, что, когда мы собрали из

Священного Писания, из Предания и из опыта Церкви все, что можно знать о Боге,

и выстроили все это в целостный образ, то, как бы он ни был прекрасен, мы

построили идол, потому что, стоит нам создать образ Божий и сказать: «Посмотри,

вот твой Бог», мы превращаем Бога Живого, динамичного, непостижимого,

бесконечного глубокого Бога в нечто ограниченное, имеющее человеческий масштаб.

Ведь все, что открыто, имеет человеческий масштаб, другого в откровении нет, в

противном случае оно было бы или бесконечно великое, или бесконечно малое, такое,

что мы не можем этого уловить. Все, что мы знаем о Боге, принадлежит вчерашнему

дню, не сегодняшнему и не завтрашнему. Я хочу сказать этим, что я не могу

поставить перед собой все, что я на данный момент знаю о Боге, чтобы

поклоняться Ему: это— прошлое, это грань между моим настоящим и моим

будущим. Бог, перед Которым я встаю в поклонении и молитве, это Тот Бог, знание

Которого привело меня к Нему, но я стою перед Богом, мне еще неведомым. Мне не

надо оборачиваться назад и вглядываться еще и еще в мои воспоминания о Боге: я

ищу встречи с Богом, каков бы Он ни был, я стою перед тайной Бога, а не перед

знанием о Нем, с трудом приобретенным за прошедшие века.

Когда люди говорят, что ищут «нового» Бога, в каком-то смысле они не правы,

потому что Бог не бывает новым в том смысле, что Он не отличается от Себя

Самого,— Он новый для них. Есть несомненное обновление видения Божия,

есть расширение восприятия, отказ принимать идола вместо тайны, отказ

довольствоваться фразами, тогда как опыту Бога Живого соответствует только

молчание и поклонение. Когда мы упорно твердим людям: «Уже сотни лет назад

открыто, кто такое Бог, я вам объясню», так ли не правы они, когда отвечают: