Но эти свечи говорят еще о другом. Свет— это знак жизни, это знак

победы над тьмой, над мраком. Когда мы стоим с этими свечами, мы как бы

безмолвно говорим Богу: этот человек зажегся в мире, в полумраке земном, как

светоч, он нам светил, приносил правду, приносил любовь, его присутствие разогнало

сколько-то той тьмы земной, в которой мы так часто не находим своего пути. Он

указал нам путь. Мы собраны здесь не только потому, что умер человек, любимый

нами, но именно потому, что он жил, и мы о его жизни свидетельствуем этим

светом.

И, наконец, говорим мы еще о другом: мы говорим, что верим в воскресение;

свечи, которые мы держим, напоминают нам о тех свечах, которые держат верующие

в пасхальную ночь, когда поется: Христос воскрес из мертвых, смертью Он попрал,

победил смерть, и сущим во гробах Он даровал жизнь73. Эти слова могут показаться странными:

как же так? Перед лицом смерти, которая косит по всей земле, как мы можем

говорить о том, что смерть Христова победила смерть? Его— да: Он воскрес,

Он жив, а чужую— Он разве победил? Да, Он ее победил, потому что самым

страшным в смерти в древности, до прихода Христова, была окончательная,

безнадежная разлука человека с Богом. Человек на земле не нашел Бога и теперь

Его потерял— как казалось людям, не знавшим, что придет

избавление,— окончательно. Христос упразднил эту отлученность, Он положил

конец этой окончательной разлуке. Да, телом мы усыпаем, охватываемся земным

сном, но души наши уже не могут быть отлучены ни от любимых, ни от Самого Бога.

Смерть Христова и Его Воскресение победили смерть, открыли путь к этой

торжественной, величественной встрече, о которой я говорил, и приготовили путь

воскресения всех, когда все мы встанем живые, облеченные плотью, но не той

тяжелой, густой, обременяющей нас плотью, которую мы сейчас носим, а плотью

просвещенной, легкой, прозрачной, которая не разделяет человека от человека, не

отделяет человека от Бога, а является обженной плотью, пронизанной

благодатью и жизнью, так же как душа наша будет пронизана жизнью вечной.