Как живут там души?

Но если душа обладает всеми своими чувствами и сохраняет память о своей земной жизни, то как она там живет до того часа, когда произойдет Последний Суд? Подробностей о неопределенном состоянии душ мы не знаем. Но исходя из того, что открыло нам Святое Писание и чему учат богомудрые отцы, достоверно и со страхом Божиим толкующие Господне и Апостольское слово, мы можем сказать следующее.

Прежде всего, в этом временном состоянии праведники и грешники живут в различных условиях. Согласно святителю Григорию Богослову, душа «добрая и боголюбивая», едва отделившись от тела, чувствует чудесную внутреннюю радость в предвкушении всех тех благ, которые ожидают ее в бесконечной вечности. Поэтому она веселится и радостно шествует, помилованная, прощенная и очищенная, к своему Владыке, освободившаяся из этой жизни, словно из «некоего несносного узилища», избавленная от тяготивших ее уз и крыльев ума, которые тянули ее долу [893]. Напротив, души грешников «влекутся карающими ангелами насильно, как узники, влево, пока не приблизятся к аду». И там, наблюдая «страшное зрелище адского огня», они трепещут в ожидании «будущего Суда» и потенциально уже пребывают в аду [894]. Даже отделенные от тела, они не освободились от страстей, владевших ими на земле, и несут в себе склон{стр. 404}ность ко греху. От этого страдание их становится еще сильнее [895].

В то время как души нераскаявшихся людей находятся вдали от Царя Христа, души праведных пребывают там, где были и здесь, – «с Царем». Вернее, теперь они гораздо ближе ко Спасителю; они не живут лишь верою, не лицезрея Господа лицом к лицу (2 Кор. 5, 7); там видят ясно и открыто, прямо, лицем к лицу , а не сквозь тусклое стекло, гадательно (1 Кор. 13, 12) [896]. Пребывая там, они живут иной, несравненно более возвышенной жизнью, чем в настоящем мире, жизнью «небесной», а не «земной». Они «с Богом и в Боге», уравновешенные, спокойные, полные духовной радости, живут, как «небесные духи» [897]. В том неописуемом блаженстве души праведных – в руке Божией (Прем. 3, 1), под покровительством Всевышнего. Этому мы научаемся и из слов Господа, которые Он произнес на кресте перед тем как испустил дух: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой» (Лк. 23, 46). Эти слова держал в уме святой первомученик Стефан, когда перед смертью, побиваемый камнями от рук иудеев, повторял: «Господи Иисусе! приими дух мой» (Деян. 7, 59). Как Бог Отец принял дух Иисуса, так и Иисус как «первенец из мертвых» принимает дух Своих верных учеников [898].

Божественный Кирилл Александрийский, толкуя последние слова Господа, заключает: «Отсюда мы научаемся, что души святых, разлучившиеся с телами на земле, предаются на милость и человеколюбие Бога, нашего любвеобильнейшего Отца. Следовательно, все, кто верует в Иисуса Христа и живет добродетельной и боголюби{стр. 405}вой жизнью, должны иметь светлые упования, что после физической смерти они поистине пребудут в руках Божиих, причем гораздо вернее и надежнее, чем были, живя на земле во плоти» [899]. Действительно, там они уверены, что находятся, наконец, в безопасности, и глубоко убеждены, что обрели милость у человеколюбивого Господа. Поэтому благочестивая душа в том временном, неопределенном состоянии «геенны не боится, о Суде не беспокоится, но пребывает, не ведая страха и ужаса». Поскольку совесть чиста и не угрызается никаким злом, то душа не боится ада [900].

Все, что говорилось о душах, побуждает нас повторить слова Спасителя, сказанные раскаявшемуся разбойнику: «Ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43). (Ныне, с того мгновения, когда умрешь, ты будешь со Мною в раю. Ты будешь со Мною в состоянии невыразимой радости и блаженства.)

Но где то место, «в котором Господь с прославляемым Своим телом пребывает в общении со Своими чадами, отошедшими из этого мира»? Этого Троичный Бог нам не открыл. В конце концов, какое имеет значение, «где Он пребывает»? Важно то, что душа верного христианина сразу после смерти переносится туда, где пребывает и Христос. Существенно, что «в этом общении и в присутствии Христа души будут наслаждаться миром, радостью и упокоением» до тех пор, пока не придет светлый День всеобщего Воскресения. Тогда и тела их воскреснут нетленными и соединятся с душой, жившей на земле, чтобы оба они, то есть тело и душа, сообща могли насладиться вечными благами нескончаемого Царства Небесного [901].

{стр. 406}

Усопшие знают и молятся о нас

Какова же связь между нами и нашими умершими братьями и сестрами? Помнят ли они нас? Интересуются ли вообще нами, все еще продолжающими трудную битву жизни? Несомненно! Святитель Афанасий Великий, однако, отмечает, что души, отошедшие без покаяния, не думают о нас, поскольку они поглощены ожидающим их наказанием [902]. Но кому дано знать, кто остался нераскаянным до последнего мгновения своей жизни? Одному лишь Богу. Во всяком случае, богоносные отцы, «эти давние и святые ревнители Древней Церкви, ее окормители, движимые Богом», в согласии учили следующему («ибо без Божией помощи ничто не делается избранными в согласии»): Церковь торжествующая на небесах «небезралична и небезучастна к нуждам и бедам Церкви воинствующей на земле» [903].

И так как любовь к ближнему – «главнейшая из добродетелей», то естественно, что эта любовь к «продолжающим борение жизни» гораздо более развита у тех, кто уже отошел ко Господу. Теперь эта их любовь, несомненно, сильнее, чем у христиан, которые еще борются вместе с нами на земле доброй, но трудной бранью ради добродетели [904]. Мы могли бы даже сказать, что узы любви между нашими усопшими братьями и нами, живущими, становятся теперь теснее, крепче и чище.