во храмъ Господа нашего, по

образу коего совершено было и принесеніе

насъ во храмъ, есть потому

самый приличный для подобныхъ воспоминаній

и размышленій. Итакъ, перенесемся,

братіе мой, мыслію къ на-

шему младенчеству, и посмотримъ, что

происходило съ нами въ четыредеся-

тый день бытія нашего.

а) Что это за жена, которая съ младенцемъ

у груди трепещущею стопою

подходитъ къ порогу церковному, видимо

спѣшитъ для какого-то святого

дѣла въ церковь, но, подошедъ къ дверямъ

церковнымъ, останавливается, и

какъ-бы удерживается какою силою

невидимою, не смѣетъ итти далѣе?

Это твоя матъ, возлюбленный слушатель!

А ея младенецъ — ты самъ!

Насталъ четыредесятыйдень по твоемъ

рожденіи,—и вотъ, по закону св. церкви,

матъ несетъ тебя во храмъ для

воцерковленія. Зачѣмъ же медлитъ она

у порога церковнаго, и не входитъ во

храмъ? — Кто остановилъ ее? — Этотъ

же самый законъ церкви, воспрещающій

женѣ родившей, до четы

редесяти дней по рожденіи, входить въ

домъ Божій. Для чего это запрещеніе?

Да разумѣемъ, что всѣ мы зачинаемся

во грѣхахъ и рождаемся въ беззаконіяхъ

и черезъ то самое становимся

недостойными того, чтобъ явиться лицу

Божію, яко неприступному для грѣшниковъ

святостію Своею.

б) Но не будемъ смущаться: насъ не

долго заставятъ стоять внѣ храма, потому

что, благодаря любви Божественной,

у всѣхъ насъ есть Заступникъ и Ходатай

всемощный. Покрытые Его заслугами,

очищенные Его благодатію, украшенные

Его именемъ, мы, несмотря