4. Учение пр. Амоса о Боге. Если прежде многие израильтяне смотрели на «Бога отцов» как на Бога Израиля, Который лишь превосходит Своим могуществом других богов, то Амос полностью порывает с таким архаическим воззрением. Хотя глас Господень гремит «с Сиона», это не значит, что Бог обитает только на Сионе. Он Творец и Властитель всей Вселенной:

Ибо вот Он, Который образует горы, и творит ветер, и объявляет человеку намерения его, Утренний свет обращает в мрак и шествует превыше земли; Господь Бог Саваоф — имя Ему. (4,13) Кто сотворил семизвездие и Орион и претворяет смертную тень в ясное утро, а день делает темным, как ночь, Призывает воды морские и разливает их по лицу земли? — Господь имя Ему! (5,8)

Власть Божия не ограничена ни местом, ни временем. Напрасно грешники думают, что можно укрыться от Его очей:

Хотя бы они зарылись в преисподнюю, и оттуда рука Моя возьмет их; Хотя бы взошли на небо, и оттуда свергну их… И хотя бы они скрылись на вершине Кармила, и там отыщу и возьму их. (9,2-3)

Для многих философов древности высшее Начало было слишком далеким и непостижимым, чтобы иметь отношение к событиям, происходящим среди людей. Но Амосу открыто, что именно Тот Бог, Который «устроил горние чертоги Свои на небесах и свод Свой утвердил на земле» (9,6), не остается равнодушным к человеческому роду. Люди — предмет Его особых промыслительных деяний, и они призваны осуществлять Его волю.

5. Истинное служение Богу. В эпоху Иеровоама культ принял полуязыческий характер. Люди наивно полагали, что Бога можно задобрить приношениями и праздниками. Наряду с этим подспудно продолжало сохраняться влияние ханаанских ритуалов и верований. Уставное национальное благочестие постепенно превращалось в пустую форму, в «отеческую» традицию, из которой исчезал дух. Человек, совершая преступление, грех, стал надеяться, что культ и дары Богу покроют все. В противовес этому пророк от лица Господня объявляет, что обряд без соблюдения заповедей — кощунство:

Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших. Если вознесете Мне всесожжение и хлебное приношение, Я не приму их И не призрю на благодарственную жертву из тучных тельцов ваших. Удали от Меня шум песней твоих, ибо звук гуслей твоих Я не буду слушать. Пусть, как вода, течет суд и правда — как сильный поток! Приносили ли вы Мне жертвы и хлебные дары в пустыне в течение сорока лет, дома Израилев? (5,21-25)

Это одно из самых сильных обличений магического подхода к вере, которое только знал древний мир. Главным в богопочитании должны быть «суд» (евр. мишп`ат), то есть правосудие, и «правда» (евр. эм`ет), то есть справедливость. В них проявляется истинное следование Завету, и лишь при этом условии Богу угодны жертвы и обряды. Когда же человек забывает о своем долге, его лицемерное «благочестие» превращается в глумление над святыней:

Идите в Вефиль — и грешите, в Галгал — и умножайте преступления; Приносите жертвы ваши каждое утро, десятины ваши — хотя через каждые три дня. Приносите в жертву благодарения квасное, провозглашайте о добровольных приношениях ваших и разглашайте о них; Ибо это вы любите, сыны Израилевы, говорит Господь Бог. (4,4-5)

Для христианской Церкви эти обличения пророка имеют непреходящее значение. Речи Христа Спасителя против фарисейства были как бы подтверждением правоты пророка (Мф 23,13-18; Лк 11,37-54; см. также: «Не всякий, говорящий Мне: «Господи, Господи!» войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» — Мф 7,21). Не случайно на Амоса ссылался первомученик Стефан, обращаясь к Синедриону (Деян 7,42). В духе пророка выступали и такие мужественные светильники Церкви как Иоанн Златоуст, бл. Иероним, свт. Филипп и прп. Максим Грек.

6. Пророк против социальной неправды. Амос не ограничивался бичеванием личных грехов, а указывал на порочность в общественных отношениях. Он не страшился власть имущих, хотя знал, что они сочтут его мятежником. «Поэтому разумный, — говорит Амос, — безмолвствует в это время, ибо злое это время» (5,13). Однако сам пастух не хотел быть в числе этих трусливых и «благоразумных». Он язвительно описывает беспечно пирующих богачей, разнаряженных женщин, корыстных судей, которые «продают правого за серебро и бедного — за пару сандалий» (2,6; речь идет об обращении в рабство за деньги). Воастители народа «не умеют поступать справедливо… насилием и грабежом собирают сокровища в чертоги свои» (3,10). В этом пророк видит отступление от Моисеева Завета: «Отвергли Закон Господень и постановлений Его не сохранили» (2,4). Жизнь общества, так же как и жизнь отдельного человека, тесно связана с высшим нравственным миропорядком. Между тем люди, которые суд превращают в отраву и правду повергают на землю (5,7), не только попирают Божий закон, но и противятся его ревнителям:

Они ненавидят обличающего в воротах и гнушаются тем, кто говорит правду. Итак, за то, что вы попираете бедного и берете от него подарки хлебом, Вы построите домы из тесаных камней, но жить не будете в них. (5,10-11)

Богатые остаются равнодушными к повелениям Торы, которая защищает права неимущего, сироты и вдовы:

Жаждут, чтобы прах земной был на голове бедных, и путь кротких извращают… На одеждах, взятых в залог, возлежат при всяком жертвеннике, И вино, взыскиваемое с обвиненных, пьют в доме богов своих. (2,7-8)