- В прямом, Валентина Матвеевна. Вот говорят Бога нет, значит, и души нет. Если бы не ваша картошка, я бы показал, что вот здесь у меня... болит.

В этот момент Асинкрит по лицу учительницы понял, что переборщил со своим лицедейством. И поспешил закончить свой "перл" с самым что ни на есть скромным выражением лица:

- Это я от смущения стал болтлив, Валентина Матвеевна. А если серьезно, помните, как вы мне сочинение вернули?

- Как не помнить? нахмурилась учительница.

- Хочу, чтобы поняли меня: вовсе не собираюсь за четыре месяца до экзаменов свои грехи замаливать. Я тогда все искренне писал, но обиделся на вас. Как же, меня не поняли. И только совсем недавно уразумел, что вы мне помочь хотели.

Валентина Матвеевна опять остановилась и пристально посмотрела на Асинкрита.

- Ты и вправду это понял, Сидорин?

Асик смотрел на Валентину Матвеевну своими честными голубыми глазами.

Разумеется, в библиотеку он не пошел, тем более, что "Тихий Дон" был у них дома.

- Хорошо погулял, сынок? спросила его мать.

- Отлично, мамуля, - ответил Асинкрит, не сомневавшийся, что "тройку" в аттестат Валентина Матвеевна ему точно не поставит.

***

Вскоре он разошелся не на шутку, уж больно ему по нраву пришелся пункт № 15 кодекса. Мудрецы были правы: отмычку можно подобрать к каждому. Другое дело, что в случае с простоватой Валентиной Матвеевной для этого потребовалось десять минут разговора и десять килограммов картошки, а вот учительницу математики пришлось обхаживать почти до окончания школы. Разумеется, извиняться перед Антониной Сергеевной Асинкрит не собирался. Тем больше удовольствия ему принесла многоходовая комбинация, ключевой фигурой в которой оказался сосед Сидориных Коля Батурин. Его все звали Коля, хотя Батурину было уже за сорок. Семейная жизнь у Коли не сложилась, жил он тихо и скромно вместе с мамой, такой же тихой и незаметной. Самой большой его отрадой была дача. Отработав смену на шахте, Коля спешил на свой участок. И, надо признаться в садово-огородном деле достиг немалых успехов. У него первого в Упертовске появились самые диковинные и редкие виды растений, от гонобобеля до физалиса. Вот физалис и сослужил ему добрую службу. Случайно проходя мимо учительской, Асинкрит услышал, как Антонина Сергеевна, тоже заядлая огородница и тоже холостячка, рассказывала кому-то об удивительном физалисе и о том, как он полезен. Но, добавила Антонина Сергеевна, говорят семена можно достать только на ВДНХ. Словно вспышка молнии ослепила Асинкрита. Комбинация, причем гениальная, мелькнула в голове мгновенно: физалис дача Коля Антонина опять физалис дружба любовь брак его законная "четверка" (будучи скромным от природы, на большее он не претендовал). Проблема, как выяснилось позже, оказалась в Коле. Если Валентина Матвеевна была нрава крутого, то Антонина Сергеевна была крута в кубе. Чтобы понять, чем однажды рисковал Асинкрит, вступив с ней в конфликт, надо знать историю, известную всему Упертовску. Еще будучи молодой учительницей, Антонина Сергеевна спустила с лестницы ухажера, пришедшего к ней на свидание навеселе. Коля Батурин почти не пил, но, услышав впервые от Асинкрита о своих перспективах, сказал фразу, которую наш герой сразу же записал в свой заветный дневник: "Асик, разве я тебе сделал что-то плохое? Я не понял: ей очень нужен физалис или тебе нужна пятерка в аттестат?" Слава Богу, что Асинкрит не растерялся, хотя был близок к этому. Оказывается, простосердечные люди могут быть проницательнее искушенных.

- Коля, я не знал, что ты еврей.