Д. Вишневский. «Киевская Академия в первой половине XVIII в». в: «Тр. К. Д. Ак.», 1903, том II, стр. 366-372. ^

Б. Гречев. «Святитель Иоасаф, еп. Белгородский и Обоянский» в: «Богосл. вестн.», 1911, сент., стр. 207 и прим. 1. ^

Часть 1 Часть 1

Основное затруднение для римо-католической науки в вопросе о молитве призывания Святого Духа лежит в том, что различие взглядов Запада и Востока на этот вопрос не может быть механически разрешено каким-либо декретом высшей власти или затушевано какими-нибудь согласительными формулами. Различие это почивает на коренном разномыслии Востока и Запада, на вопросе об освящающей силе и власти в Церкви. Запад слишком давно следует своему обычаю; Восток еще дольше стоит на своей точке зрения. Как бы ни хотелось Риму пренебречь этим и подчинить даже и "восточный обряд" своему влиянию, как это было сделано со всякими западными поместными чинами, — это сделать невозможно потому, что история говорит в пользу Востока столько, что с этим нельзя не считаться.

В чем же основное различие?

B том, что согласно учению римо-католиков, "которое, однако, никогда торжественно провозглашено не было", — как говорит M. Jugie, но что является "близким к вероучительным истинам", "saltem fidei proxima dicenda est" [по крайней мере, то, что говорится, близко к вероучительным истинам], форма Таинства Евхаристии состоит в произнесении священником установительных слов Господа, сказанных Им на прощальной Вечере: "Сие есть Тело Мое... сия есть Кровь Моя...", и что после произнесения этих слов Таинство пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христову уже вполне осуществилось [1].

Batiffol добавляет: "Les theologiens les plus classiques tiennent cette assertion non pour une verite de foi, mais pour une verite proche de la foi" (fidei proxlma, non de fide)" [Наиболее досточтимые богословы принимают это утверждение не за истину веры, но за истину, близкую к вере (близко к вере, но не от веры) (франц. и лат.)] [2].

Священник, в католическом понимании, в минуту совершения Евхаристии не только есть "образ Христа", как учат святые отцы (Максим Исповедник), но и обладает всей полнотой Его власти. Он действует так же, как действовал Сам Христос на Тайной Вечере. Слова установления Таинства, которые являются для нас только в контексте рассказа о Вечере и имеют только историческое, повествовательное значение, для католического богословия суть "тайносовершительная формула". Эти слова произносятся священником in persona Christi [в Лице Христа], тогда как эпиклеза произносится не in persona Christi. Священник тут — "vice Christus" [заместитель Христа], поэтому католик может прямо отрицать необходимость эпиклезы: "L’Epiclese au sens strict du mot n’est pas necessaire" [Эпиклеза в строгом смысле слова не является обязательной (франц.)] [3]. Если они и допускают освящающее действие Святого Духа, то Дух для них только συλλειτουργός, Mitconsekrator [Сослужитель (греч., нем.)] [4]. Греческие богословы, с точки зрения католиков, слишком подчеркивают освящающую мощь Духа, тогда как освящение является делом всей Святой Троицы [5].

Будь эпиклеза до установительных слов, т.е. до "тайносовершительной формулы", никакого вопроса об эпиклезе и не существовало бы ("gabe es keine Epiclesisfrage" [не было бы и вопроса об эпиклезе (нем.)]) [6]. По мнению Dom Cagin, эпиклеза узурпировала не принадлежащее ей место; она интерполирована здесь впоследствии [7]. Но еще до того, как стать богословской проблемой, эпиклеза уже была всеобщим литургическим фактом ("un fait liturgique universel"), полное объяснения которого приходится все еще ожидать, — говорит Салавиль [8].

Как было уже выше сказано, мы не собираемся в рамках этого этюда дать разрешение этого вопроса по существу. Это должно будет сделать в особом месте. Здесь только излагаются мнения отдельных западных ученых, и можно соглашаться или нет с их авторами. Поэтому надо рассмотреть ряд вопросов, а именно:

Когда, по мнению отдельных западных ученых, возникла эта молитва?

Какова форма древнейшей эпиклезы и объем ее содержания?

Как ответить на некоторые трудные вопросы литургической практики, в частности, на вопрос об άντίτυπα ["вместообразные"].