Так говорил Аврамий племяннице, но это было все равно, что петь глухому. Она склонила голову и только покраснела. Ей было стыдно поднять глаза, и она угрюмо смотрела в пол. Старец догадывался о смятении в ее душе.

- Почему, чадо, ты не отвечаешь мне? - спросил он. - Разве ты не знаешь, какой я путь проделал ради тебя? Разве не видишь, как я притворялся ради тебя? Надел солдатскую форму, прикидывался похотливым, ел мясо. Ты ведь знаешь, что я никогда не видел ничего, кроме кельи, и не знал ничего, кроме безмолвия? Нет такого человеческого греха, который не пересилило бы божественное милосердие. Нет такой тяжкой раны в душе, которую нельзя было бы прижечь добрым огнем покаяния. На мне беззаконие твое, чадо, я за тебя буду давать ответ Христу. Только пойди со мной, мы вернемся в нашу пустынную келью.

Выслушав эти слова, девушка с сокрушенной душой пала на пол, как евангельская блудница, к ногам учителя и горько разрыдалась, орошая потоками слез его стопы. Так они сидели некоторое время. Старец предложил племяннице тут же отправиться с ним на гору. Она спросила, что ей делать со своими платьями, золотыми украшеньями, серебряными накидками - всеми этими вещами, без которых она не может обходиться, тем более стоят они дорого, и она к ним привязалась. Божественный Аврамий, следуя заповеди Владыки, повелел все это оставить и следовать только за Богом, чтобы поспешить к истинному богатству будущей жизни.

Старец взял ее за руку, и они незаметно для всех выскользнули из корчмы. Он посадил ее на коня, а сам пошел пешком, держа гнедого под уздцы.

Когда они прибыли на гору, то поменялись жилищами. Старец стал жить в хижине, стоявшей за стенами, а племянница - во внутреннем помещении кельи. Ведь она хотела теперь прожить в затворе всю свою жизнь, изглаживая греховные язвы в душе постом, молитвой и слезами.

Так постепенно Мария освобождалась от телесных страстей и потому всегда обращала взор в глубину своей души, сурово укоряя совесть, хотя позднее Бог много раз показывал ей, что грехи прощены ей, и украсил ее благодатным даром чудотворений. Аврамий, видя это, радовался сердцем и возносил хвалу Богу.

Преподобный Аврамий дожил до глубокой старости, разрешился от жития и переселился в вечные обители. А на пятый год после его кончины умерла и племянница. Когда она лежала уже усопшей, ее лицо сияло преображенное благодатью и освещенное лучом свыше, как явный знак достигнутого ей просветления души.

3. Из жития святого Иоанна Богослова

Однажды Иоанн Великий, прибыв с Патмоса, побывал в близлежащем городе, даровав душевный мир немалому числу братьев. Там он познакомился с одним юношей. Тот был среднего роста, мил лицом, в нем явно действовал Святой Дух, что выражалось в благородстве, а все его поведение выдавало в нем тонкую душу. Святой Иоанн дал ему благословение и наставил его на подвиги добродетели.

Однако Иоанну нужно было уходить, чтобы нести благую весть и в другие города. Поэтому он доверил воспитание юноши местному епископу, в присутствии всей церкви объявив о поручительстве и дав епископу многочисленные советы, как обучать и наставлять юношу.

Епископ охотно согласился и пообещал, что сделает все от него зависящее, чтобы юноша вырос добрым христианином. Иоанн отправился в Ефес, а епископ взял юношу к себе в дом, где обедал вместе с ним, учил его наукам, наставлял в нравственных правилах и потом крестил. Запечатлев его печатью новой жизни во Христе, он решил, что это надежнейшее охранение и можно о нем больше не заботиться.

Юноша получил свободу, еще не утвердившись в благочестии. Его сразу окружили сверстники, необузданные и невоспитанные в своих порывах. Они стали его толкать ко злу, угощая его вином и зазывая на свои попойки. Что же потом произошло? Весьма тернист путь зла, и кто на него вступил, тот весьма легко, давая себе вроде бы ничтожные послабления, дойдет до крайней степени падения.