Слушай же, ненавистник добра, чем отличается монах от мирского. Тот, кто хочет стать монахом, прежде отрекается от мира, затем — от собственных желаний, а после берет свой крест и идет за Господом нашим Иисусом Христом. Он не спорит, не проклинает, не клянется, не нарушает клятву и не исследует лживые мысли в болтливых рассуждениях. Он воздержан и не расточителен. Друзья ему те, кто, подобно ему, работает Господу, а врагов у него нет ни одного среди людей — один лишь ты, диавол. Он никому не причиняет боли и никого не обижает. Более того, даже если его обижают, он с радостью это терпит и отличается незлобием. Он не теряет разум в погоне за богатством. А как же иначе, если он сам раздал то, что имел, по своей воле избрал бедность и ею одной хвалится и гордится? Он не торгует, не заботится о доме или о том, чтобы понравиться женщине. Он не хлопочет о том, чтобы пристроить сыновей на военную службу или выдать замуж дочь. Он не связывает себя житейскими попечениями, но полностью занят своим спасением.

Он не ищет славы у людей, не превозносится, но, напротив, смиренномудрствует. Он добр и снисходителен ко всем. Поет молитвы — и при этом не витает мыслями в воздухе. А вместо флейт, тимпанов и музыки у него псалмопение и молитва. Вместо того, чтобы смеяться, он плачет и скорбит в потаенной горнице своего дома и своей души, испрашивая прощения грехов. И молится он не только за себя, но и за весь мир.

Пример и образец ему не бесплодные учения, а святые мужи. Он простирает руки не к играм: они опустошают дома и души игроков — но к божественному деланию и чтению Священного Писания. Он никогда не думает о родителях, родственниках или о чем–то земном. Но он постоянно помнит о грядущем Суде и об обетовании Спасителя, и память об этом вдыхает в него жизнь и прогоняет уныние и лень. А придет к нему телесная болезнь — он радуется тому, что награда его близка.

Он борется со всеми телесными наслаждениями, потому что помнит, сколь горьки те вечные муки, которые ожидают сладострастников. Его ругают — он благословляет, проклинают — он утешает, на него клевещут — он молчит, мучат — он терпит, ибо помнит о страданиях Спасителя. Такова, и даже еще больше, высота подвига истинного монаха. Как же ты, ненавистник всего доброго и человеческого, мог сравнить эту жизнь и мирскую? Отойди от меня, лукавый, — это повелевает тебе Господь через меня! А я обращусь к изучению заповедей Божиих».

Так, любезный брат, противостань тому, кто нашептывает тебе, и благодатью Божией он убежит от тебя.

4. Из аввы Исайи

Горе нам, ибо нас, обезумевших от скверны, почитают и нам поклоняются люди христолюбивые! А мы — «гробы повапленные», смердящие грехом и смертью. Горе нам, ибо мы столь неразумны и глупы, что любим и ищем славы святых, а не их подвига! Постоянно скверним наши души нечистыми помыслами, а хотим слыть святыми и носить их имя!

5. Из аввы Марка

Знай, брат, что если всей душой предать себя распятию со смирением и уничижением; если дать другим попирать себя, оскорблять, презирать, осмеивать и глумиться — и все это терпеть с радостью о Господе; если забыть вовсе о человеческом: о славе, о почестях, о похвалах, о наслаждении пищей и питьем, об одежде, — только тогда можно стать подлинным монахом.

Коль скоро нас ожидают такие подвиги и такая награда, до каких пор мы будем обманывать сами себя этим ложным призраком благочестия и с лукавством работать Господу? Люди думают о нас одно, а Тот, Кто «ведает тайная», видит в нас другое. Все считают нас святыми, а мы на самом деле только святоши: вид истинного благочестия имеем, а силы его пред Богом не стяжали. Ищем внешней человеческой праведности, стремимся угождать людям мнимыми своими достоинствами, ловим всякую похвалу и всякую почесть из их уст, а о том, чтобы жить по совести, ничуть не заботимся. Все считают, что мы чисты и чужды всякого соблазна, но перед Тем, Кому известно сокрытое, мы несем внутри себя скверну блудных помыслов, которые принимаем, и всевозможных страстей, в которых погрязли. А наши притворные подвиги да людская похвала низводят нас еще ниже и ослепляют наш ум.

И все же придет Тот, Кто откроет «скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения» (1 Кор 4. 5), — Судия нелицеприятный, Он не взирает на внешний вид, но являет истину, сокрытую внутри. И тех, кто так лицемерно подвизался, Он явит перед всей Вышней Церковью святых и перед всем небесным воинством и с великим стыдом изгонит их во тьму внешнюю.

Неразумные девы (Мф 25. 1—13) сохраняли внешнее девство тела. Впрочем, что касается этого, никто их и не обвинял в противном. У них даже было в светильниках какое–то количество масла, а это значит, что они не были чужды каких–то внешних добродетелей или благочестия (поэтому, кстати, и светильники еще могли гореть какое–то время). Но по своему неведению, небрежению или же легкомыслию они не подумали о том, чтобы очистить гнездящиеся внутри страсти. Вредное действие страстей растлевало их ум, и они, принимая помыслы, соглашаюсь с ними. Потому–то их и ждал такой конец: они лишились милости жениха и остались у дверей брачного чертога.

Будем помнить об этом, размышлять, испытывать и познаем, какие мы есть на самом деле, чтобы, пока еще есть у нас время для покаяния, исправить себя. А если мы будем совершать наше благое делание в чистоте и вне всяких плотских помыслов, то Христос, Небесный Архиерей, примет его и не станет его отвергать как жертву, Ему неугодную.

6. Из аввы Кассиана