Какой мудрый человек захочет обречь свою душу на смерть, чтобы избавить себя от временных трудностей? Приложим же наши усилия, а сила Господа нашего Иисуса Христа велика и поможет нашему смирению. Ибо Он знает, что человек немощен, и Он даровал ему покаяние на все то время, пока тот находится в теле, до последнего издыхания.

4. Из патерика

Блаженный архиепископ Феофил говорил так:

— Братья, какой трепет и страх, какие муки охватывают Душу в момент ее разлуки с телом или после! Предстают перед ней все начала и власти тьмы и о всех согрешениях, ведомых и неведомых — от рождения и до того последнего часа, когда она покидает тело, — напоминают ей и рьяно ищут обвинения. А ангельские силы стоят лицом к лицу со врагом, приводя в оправдание те или иные добрые дела, если душа их совершала. И невозможно представить, в каком страхе и смятении оказывается душа, Когда ее приведут на столь ужасное испытание, к столь непогрешимому суду! Невозможно ни словом описать, ни понять разумом тот ужас, что владеет душой, пока еще не вынесен приговор и она не избавлена от своих противников. Таков срок ее терзаний — до тех пор, пока праведный Судия не вынес ей приговор. И если свобода будет ей дарована, то обвинителей ждет стыд, а душу у них забирают и возводят к той неизреченной радости и славе, которые и принадлежат ей отныне. Но если окажется, что свободы она по своей нерадивой жизни недостойна, тогда услышит она горькие слова: «Да возмется нечестивый да не видит славы Господни» (Ис.26. 10). И придет тогда для нее день гнева, день плача и нескончаемой скорби: оставленная во тьме кромешной, низвергнутая во ад и осужденная на вечный огонь, бесконечную вечность будет она страдать в нем. И где тогда блеск и пышность этого мира? Где тщеславие, нега и наслаждения этой суетной и кратковременной жизни? Где богатство? Где знатность рода? Где мать или отец, братья или друзья? Да и кто из них сможет избавить душу от пожирающего ее пламени и от других невообразимых мук?

ГЛАВА 11. О том, что после смерти каждый окажется вместе с себе подобными

1. Из Григория Двоеслова

Об избранных в Евангелии говорится: «В доме Отца Моего обителей много» (Ин 14. 2). Если бы все праведные во блаженной вечности имели равное воздаяние, то там была бы одна обитель, а не много. Много же их оттого, что праведники будут размещены в них по своему чину, чтобы они могли вместе радоваться о своей праведности. А то, что живущие во многих обителях все получат по динарию (Ср.Мф.2-,1–16), означает, что блаженство одно и все, кто будет там, обретут его. Но одно и то же воздаяние имеет разную меру за разные дела.

Что же до грешников, то о дне судном Господь изрек: «Тогда Я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их» (Мф.13. 30). Это значит, что жнецы, ангелы, свяжут грешников в их муках с подобными им грешниками: гордецов с гордецами, блудников с блудниками, сребролюбцев со сребролюбцами, лжецов со лжецами, завистников с завистниками, неверующих с неверующими — и все будут брошены ангелами в места мучений и будут гореть там.

2. «Петр. «Скажи мне, пожалуйста, почему в эти последние времена о душах открывается много такого, что раньше было сокрыто? Не для того ли, чтобы явить нам и чтобы мы увидели грядущий мир в явных откровениях?

«Григорий. «Именно так, как ты думаешь. Чем ближе конец этого мира, тем в более явных знамениях познается пришествие мира грядущего. В этом мире мы не можем видеть даже мыслей друг друга, а в мире грядущем мы будем видеть друг в друге все, что есть в сердце. Поэтому нынешний мир подобен ночи, а грядущий — дню.

Когда кончается ночь и день едва забрезжит, перед самым восходом солнца, свет и тьма каким–то образом смешиваются: ночная тьма уже миновала, а свет грядущего дня еще не наступил. Точно так же и конец этого мира — он уже смешался с восходом грядущего, и то, что не было видно здесь, подчас проявляется, смешиваясь с миром духовным. Потому многое в этом мире мы начинаем понимать. Но мы еще не знаем все полностью, и ум это видит словно в полумраке, как в предрассветных сумерках.

2. Из жития святого Евфимия

Когда преподобный отец наш Евфимий почил, многострадальное тело подвижника отпели по уставу и погребли в роскошной гробнице. А Дометиан, истинный и великий ученик великого Евфимия, был келейником святого и подражал его жизни более пятидесяти лет. И после его погребения он уже не ушел с того места, но целых шесть дней оставался у гробницы: он решил, что ни жить, ни даже видеть свет солнца ему больше незачем.