Те, которые причащаются Божественных Таин недостойно, пусть не думают, что через них так просто соединяются с Богом, потому что этого не бывает с ними и быть не может никогда, пока они таковы. Одни те, которые через Причащение Божественной Плоти Господней удостаиваются зреть умным оком, осязать умным осязанием, вкусить умными устами невидимое, неосязаемое и невкусимое Божество,-только они знают, как благ Господь. Они не только хлеб и вино вкушают, но в то же самое время мысленно вкушают и пьют Бога двоякими чувствами- души и тела: вкушают чувственно Плоть, духовно же-Бога и соединяются таким образом телесно и духовно со Христом, Который двойственен по естествам как Бог и Человек, и становятся сотелесными с Ним и сообщниками Славы Его и Божества. Этим-то образом соединяются с Богом причащающиеся достойно-вкушающие от Хлеба и пьющие от Чаши с сознанием и созерцанием силы Таинства и с чувством душевньм. А те, которые причащаются недостойно, бывают пусты от благодати Святого Духа и питают только тело свое, а не души (60, 341).

Хлеб этот для тех, которые не возвысились над чувственным, является простым хлебом, хотя таинственно он есть свет невместимый и неприступный. И вино таинственно есть свет, жизнь, огонь, вода живая.

Но Свет этот светит на тебя, а ты слеп и не просвещаешься. И огонь излучает на тебя тепло, а ты остаешься холодным. И жизнь вошла в тебя, а ты не чувствуешь и пребываешь мертвым. И вода живая протекла по душе твоей, как по желобу, но не осталась в тебе, потому что не нашла в тебе достойного себе вместилища, чтобы вселиться внутрь тебя. Поэтому если ты причащаешься Пречистых Таин, но не ощущаешь какой-либо благодати в своей душе, то причащаешься только по видимости, а в себя самого ничего не принимаешь. Ибо те, которые достойно приступают к этим Таинствам и должным образом приготовляются к принятию в них Сына Божия-этого Хлеба Жизни, сходящего с Неба, к тем Он прикасается ощутимо и с теми соединяется, давая осязательно испытывать Свое благодатное присутствие. Преподобный Симеон Новый Богослов (60, 342).

Этот дар сочетает и соединяет нас с Богом. Если так, то где же у нас это соединение? Побеждаясь страстями, гневом, завистью, человекоугодием, тщеславием, ненавистью, мы далеко отстоим от Бога (82, 136).

Горе мне! Горе мне! Не прекращая увлекаться в общение с врагами Божиими, как я могу иметь общение с Богом? Из этого следует, что я причащаюсь в суд и в обличение себе. Перед преподанием Даров возглашаются слова: "Святая святым!" (то значит: приглашаются к Святым Тайнам святые люди. Если я свят, то кто же приводит во мне грех в действие? Преподобный авва Исаия (82, 148-149).

Падающие и не осмеливающиеся приступить к Священным Тайнам-сознательны и скоро могут достигнуть того, чтобы не грешить. А согрешающие и осмеливающиеся "нечистыми руками" прикасаться Пречистых Таин... достойны бесчисленных наказаний. Ибо, по неложному слову Павлову, делают они себя виновными против Тела и Крови Господней (1 Кор. 11, 27). Поэтому к первым не с такой силой приступает диавол, зная, что хотя они и падают, но, сознавая это, хранят уважение к Божественному. А на последних, которые грешат и не сознают того или, хотя и сознают, но пренебрегают тем и осмеливаются касаться Священных Таин, диавол нападает всеми силами, справедливо считая это признаком совершенного бесчувствия и развращения. Так поступил он и с предателем. Ибо вошел в него не потому, что пренебрег... Кровию Владыки, но потому, что из лукавства Иуды заключил о его уже неисцелимой болезни. Поскольку Иуда замышляет предать, но не отказывается от Приобщения, то диавол увлекает его. А если бы увидел его сохраняющим благоговение к Божественному Таинству и воздержавшимся от него, то, может быть, миновал бы Иуду как еще трезвенного. Но поскольку увидел, что он омрачен корыстью, что уже нет в нем правого помысла, но выходит он из себя от ненасытности, а сверх того осмелился коснуться того, чего в таком состоянии и касаться не надлежало, то, познав это бесчувство, всецело вошел в него. Преподобный Исидор Пелусиот (51, 359).

Некогда Иуда-предатель, недостойно приняв Хлеб от Христа, съел его как часть обыкновенного хлеба. И потому сатана вошел в него тотчас и сделал его бесстыдным предателем Христа- учителя (своего), воспользовавшись им, как слугою и рабом, и исполнителем своей воли. Так случается по неведению с теми, которые недостойно, дерзко и самонадеянно прикасаются к Божественным Тайнам (59, 230).

Если же прежде... чем покажешь должное покаяние, дерзнешь ты причаститься Тела и Крови Христовых, то демоны, видя, как ты презрел Бога и причастился недостойно, все устремятся на тебя и, схватив тебя, немилостиво и бесчеловечно низринут тебя опять в ров прежнего непотребства. Тогда вместо христианина сделаешься ты христоубийцей и будешь осужден вместе с теми, которые распяли Христа (60, 278).

Горе (недостойно) причащающемуся, потому что, причащаясь после срамных дел, не очищенных покаянием и епитимией, он все больше и больше подпадает власти диавола, а наконец и совсем ему подчиняется; и Бог совершенно оставляет такого за его недостоинство и нечистоту, и особенно за его бесстыдство и дерзость...

... Горе священнику, причащающему его, что удостаивает Причастия недостойного и преподает Пречистое Тело и Честную Кровь Христа Спасителя тому, кто недостоин даже переступать порог храма Божия, с кем запрещено вместе вкушать и простую пищу всякому христианину... Преподающий такому Тайны праведно подлежит осуждению и за то, что этим он человека, грешащего по уклонению от правого помысла и по легкомысленной небрежности, делает совершенным врагом Богу. Священник или духовный отец не должен преподавать такому Тайны. Он должен подвигнуть его на покаяние словами кроткими и пробуждающими совесть, помянув ему о тех страшных муках адских, которые непременно будут испытывать грешники. Должен вразумить его и вести, как слепого, и позаботиться о нем, как о вышедшем из ума и страждущем от искушения и диавольского насилия, и помолиться Господу, чтобы отверз слух души его и помог ему хоть немного прийти в чувство и познать нечестие свое и опять, через покаяние, возвратиться в среду верных, потому что такой есть неверный нечестивец (60, 280).

Следовало бы послушаться того, кто возбраняет им недостойное Причащение, и благодарить его, потому что он избавляет их от величайшей беды, больше которой нет и никогда не было, так как недостойно причащающиеся повинны бывают Крови Христа Господа, то есть будут осуждены вместе с Иудой и распинателями Господа (60, 282).

Если любящий грех и недостойно причащающийся Пречистых Таин Тела и Крови Спасителя не подвергается тотчас вразумительным мучениям, то никак не избежит вечных мучений, где червь неусыпающий и огонь неугасающий. Итак, если он не боится вечного огня и нестерпимых мук вместе с диаволом на веки веков, то пусть бесстрашно причащается. Если же боится, то лучше для него, воздержавшись некоторое время от Причащения Пречистых Таин, покаяться, поплакать перед Богом, потрудиться по силе своей над изменением состояния своего и пресечь свой злой греховный навык, и тогда уже причаститься без опасности Для своей души. Тогда освободит его сатана, который, живя в нем, насильственно подвигал его на развращение и всякую нечистоту (60, 283).

Кто верует, тот не причащается недостойно Пречистых Таин, но очищает себя от всякой скверны, от чревоугодия, от злопамятства, от злых дел и постыдных слов, от бесчинного смеха, от скверных помыслов, от всякой нечистоты и от всякого греховного внутреннего движения и таким образом приемлет Царя Славы. Напротив, в тех, которые недостойно причащаются Пречистых Таин, стремительно врывается диавол и входит в сердце их, как случилось с Иудой, когда он причастился вечери Господней... (60, 440).

Если, по Божественному слову, вкушающие Плоть Господа и пиющие Кровь Его имеют Жизнь Вечную, а мы, когда причащаемся, не чувствуем, чтобы при этом было в нас что-либо сверх того, что бывает от обыкновенной пищи, и не сознаем, что получаем иную жизнь, то очевидно, что мы причащаемся только хлеба, а не Бога. Ибо если Христос есть Бог и Человек, то и Святая Плоть Его не есть только плоть, но Плоть и Бог нераздельно и неслиянно. И поскольку Плоть, то есть поскольку она явлена под видом хлеба, мы видим ее глазами, а Божество мы не видим, но созерцаем духовным взором (61, 55).