178. Там же, с.259-260.

179. Там же, с.271.

180. Курсив Достоевского.

181. Там же, с.260.

182. Там же, с.417.

183. Там же, с.413.

184. Там же, с.188.

185. Там же, с.187.

186. Там же, с.416.

187. Там же, с.327.

188. Там же, с.93.

189. Там же, с.73.

190. Там же, с.72.

191. Там же, с.80.

192. Там же, с.82.

193. Там же, с.86.

194. Там же, с.90-91.

195. Там же, с.91.

196. Там же, с.95-96.

197. Там же, с.103-104.

198. В "Неточке Незвановой" (с.213, т.II, ч.I) Достоевский пишет: "Преступление всегда останется преступлением, что грех всегда будет грехом, постыдным, гнусным, неблагородным, на какую бы степень величия вы ни вознесли порочное чувство" (все выделено курсивом Достоевского).

199. "Преступление и наказание", с.271.

200. Там же, с.418.

201. "Братья Карамазовы", с.737,740,748.

Тайна атеистической философии и анархистской этики

Нет такой меры, которой можно было бы измерить трагедию человека в этом мире. Но трагедия незаметно переходит в невозможную комедию, когда бедный человек стремится бесконечное количество загадок мира свести к нескольким мелким проблемам, и в решении этих проблем ему видится решение всех проблем жизни. Устав от трагики, человек прибегает к различным сказкам: религиозным, философским, научным, но нигде он не находит покоя своему неспокойному сердцу и путаным мыслям. А вокруг раздается иронический хохот и слышатся саркастический насмешки. Похоже, что кто-то насмехается над человеком и высмеивает все его усилия и начинания.

Человек не может и не хочет без протеста и бунта выносить эту насмешку. Если нет ничего другого, то хотя бы скрежетом зубовным он отвечает на это. Это все же хоть что-то! Но утешение ли это? - пусть ответят на этот вопрос безутешные. Бесстыдно оскорбляемые и отвратительно унижаемые жуткой непонятностью мира, многие люди по-разному протестуют против этого. Но страшно, когда их протест - это протест глухонемых.

Чтобы хоть как-то почувствовать себя отомщенным, европейский человек постарался загадочность мира и человека сузить до приемлемой меры. В неравном соперничестве и мир, и человек сужены настолько, что сведены некоторыми на уровень "семи загадок". Мир и человек, таким образом, упрощены до невероятно комического уровня. Но даже и после всего этого все-таки бодрствующее сознание и беспокойное сердце ощущают, как над человечеством небо и далее разверзается громами небесных тайн, и далее ударяет по нему молниями космических загадок, и нет у человека громоотвода, нет защиты от этих загадок. Сама жизнь более всего изобилует загадками и неожиданностями. Мысль человека постоянно поражают все новые и новые факты, подтверждающие, что границы жизни - в отсутствии всяких границ, конец жизни - это бесконечность, а граница жизни - это безграничность.