Конечно, и сего одного члена достаточно, чтобы доказать попечительность Творца о сем живом существе, потому что, соделав его словесным, сотворил и орудия, необходимые для слова. Подражая сему отчасти, искусство устроило свирели, составило лиры и гусли. Вместо зубов натянуло струны вместо губ употребило медь, а бряцало делается языком для струн. Переход руки от струны, издающей звук тонкий, к струне, издающей звук густой, подражает слову, которое заставляет язык перебегать вверх и вниз. Однако же при всей точности, видимой в искусстве, слушающие, хотя удивляются соразмерности и стройности в игре, но не слышат членораздельных слов, потому что искусство - подражание природе, а природа одна образует членораздельный звук, так как она есть творение Бога, Создателя всяческих. Как искусство подражает живому существу и медь или камень преобразует в человеческий вид: придает сему образу глаза, нос, уста, уши, шею, руки, грудь, чрево, бедра, голени и ноги, но не в силах дать ему чувства, рассудка, произвольного движения. Так лира, гусли и с медными трубами орган при надувании и ударениях издают стройный и складный звук, но членораздельный голос издает первообразный только орган. Ибо орган сей есть творение Самого Создателя, а те все орудия - произведения Создателева образа; потому что человек как образ Творца усиливается уподобляться Творцу, и произведения его подобны теням, стязующимся с действительностию: имеют образ, но лишены самостоятельности. Посему в орудиях, устроенных Зиждителем, усматривая столько Промысла, перестань обвинять Оного в нерадении.

А чтобы и из устройства других членов дознать тебе попечительность о нас Создателя, поведем еще тебя к самому сердцу. Поелику сердце - существеннейшая часть тела, ему вверено владычество над всем телом, то Бог, как некоего царя, ограждает его отовсюду и облагает его крепкою стеною - грудью, чтобы ничто, приражающееся совне, не могло удобно вредить ему. А поелику оно в непрестанном движении, как источник кровеносных жил, то снизу подостлал под ним как бы мягкую некую постель - клетчатое, губчатое, ноздреватое, из жил сотканное тело легких, а сверху, конусообразную вершину его соделав твердою, наложил перепончатую, непроницаемую и твердую оболочку. Питательное вещество доставляет ему не вдыхаемый только воздух, но и кровь. А кровь, как бы водопроводом каким, привлекается в сердце из частей печени кровеносною трубчатою жилою. Печень же почерпает вещество сие в чреве.

Так печень, прияв в себя оказавшееся в пище чистым, не довольствуется произведенным уже очищением и отделением, но, как бы сквозь какие цедилки, снова отделяет и очищает и, как отстой какой, и притом самый густой, по особым каким-то причинам привлекая в себя, селезенка собирает и обращает это в пищу себе. И что чрез меру переварено, приняло в себя желчное свойство и превратилось в желтоватый состав, то принимает в себя желчеприемный сосуд, а жидкое, крайне истонченное, не заключающее в себе питательности, поступает в приемник влажных излишеств. Так оную пищу, соделавшуюся совершенно чистою, уподобившуюся печени и превратившуюся в естество крови, приняв в себя, кровеносная трубчатая жила доставляет потребное сердцу, сама же идет вверх и, разделясь на многие кровеносные жилы, питает грудь, питает плечи и руки, доходит до самых ногтей, огибает шею, объемлет голову, нисходит в нижние задние части тела, в бедра, колена, голени, ноги и, одним словом, обходит всякую часть тела и ни один из живых членов не лишает ее орошения, потому что кровеносные жилы подобны каким-то трубам и водопроводам и к тому предназначены, чтобы орошать тело, почему имеют тонкую прозрачную оболочку, чтобы прилежащие части удобно получали от них пищу; а жилы бьющиеся имеют оболочки не только плотные, но двойные, потому что служат приемниками не крови, но дыхания, дыхание же тонко и истекает удобно.

Посему и здесь усматривай промыслительность Творца. Кровеносные жилы, как доставляющие кровь всем частям тела, устроил Он из перепонок тонких и на самое отверстие их наложил как бы решетчатые какие покровы, потому что кровь густа и для отделения своего имеет нужду в проходах больших. А потому, чтобы не вся изливалась, а только доставляла некоторую влажность прилежащим частям, такого качества устроил для нее сосуды. Жилы же бьющиеся, разливающие повсюду дыхание (так как оно удобно рассевается и легко истекает чрез самые малые части), Зиждитель соткал иным образом и устроил их не из одной только оболочки, но из двух плотных и весьма частых. Сблизил же бьющиеся жилы с кровеносными, чтобы кровь, побуждаемая теплым дыханием, повсюду пробегала. Ибо знал, что застой ее производит охлаждение. Посему-то в некоторых частях те и другие жилы соединил между собою весьма малыми некиими отверстиями, чтобы и кровь в малой некоей мере принимала в себя дыхание, которое бы невольно сообщало ей толчок и понуждало быть в движении, а также и дыхание пользовалось мокротою крови, которая бы орошала, увлажняла его и не дозволяла приходить в совершенную сухость. Какой богач, любящий великолепие, устрояя себе дом, столько заботился когда-либо о водопроводах, придумывал такое множество водотечей, устраивал для увеселения столько водометов и водоемов, как Зиждитель всяческих, созидая сей словесный дом, остенил его таким множеством разных сосудов, доставляющих все потребное? Какой архитектор, ухитряясь сделать, чтобы домы освежались веянием зефира, расширяет так входы для воздуха, как наилучший художник Бог устроил, чтобы омраченный и смрадный воздух выходил из тела вон, а чистый втекал и проходил по всем бьющимся жилам? Какой садовник проводит так водное естество и доставляет орошение корням растений, как Насадивший сие живое растение и Создавший всю тварь неизъяснимым образом кровеносными жилами распространяет орошение на все члены тела?

В рассуждении питания и мы, человеки, ничем не отличается от неодушевленных дерев, потому что, подобно деревам, и мы имеем в нем нужду. Непитаемое дерево вянет и засыхает, и человек, томимый голодом, также теряет всю силу и предается смерти. Посему как дерева, приемля или дождь из облаков, или потоки из рек и источников, посредством корней всасывают влагу, и она питает ветви, кору, сердцевину, рождает листья, производит цвет, и делает, что созревают плоды, так и сие живое существо принимает устами пищу, и уста делаются источником, а пищеприемный проводник, обыкновенно называемый желудком, уподобляется водопроводу. Чрево же, подобно какому-то корню, приняв сию пищу, передает ее печени, как некоей подставке ветвей. Печень же не сама только пользуется для своей потребы, но по всем членам тела разносит сие орошение посредством кровеносных жил. Так питаемое тело в младенцах растет, удлиняется, расширяется и мало-помалу восприемлет надлежащий объем, а как скоро придет в определенную меру, перестает расти, но только питается. Так Творец всяческих печется о нашем естестве, и не только зиждет, но не престает и питать, и не питает только, но прилагает о нас и всякое иное попечение.

Подлинно недоумеваю, как восхвалить мне Творца! Разнообразие промышления Его о нас препобеждает мой ум; всякое слово уступает победу премудрости создания, никто не в состоянии познать устройство тел. И этого одного достаточно для тебя к песнословию Создателя! Не в землю ты смотришь, подобно безсловесным, не на чрево приникаешь взором наподобие свиней. Возведи только взор и усматривай Промысл. Тебя одного из всех животных создал Бог ходящим в прямом положении - на двух ногах, и каждую из них не из одного члена устроил, но составил из трех и связал тремя сочленениями; и одно примкнул к бедру, другим связал в коленах и еще другое вверил пятам. И сочленения стянул крепкими жилами, в мышцы вложил произвольные движения и связи сделал не слишком слабыми, а также не совершенно натянутыми. В последнем случае вовсе было бы отнято всякое движение, а в первом сомкнутые члены стали бы расходиться и скользить один по другому. По сему-то промышлению о тебе Божию и ходишь, и бегаешь, когда хочешь, и имеешь возможность и стать и сесть. Смотри же, и еще новая попечительность о тебе! Чтобы не чувствовать тебе неприятности и не иметь боли, когда сидишь на земле и камне, дана тебе как бы самородная подушка. А ты все так же неблагодарен; не чувствуешь даров, с неистовством и безумием восстаешь против Премудрости, столько о тебе промышляющей!

И пес знает того, кто его кормит: не отойдет прочь, когда он дома, ищет, когда нет его, и как скоро возвращается, выказывает удовольствие, опуская уши, вертя хвостом, выражая покорность, сознавая рабство, провозглашая благодеяние. И все это делает, будучи порабощен безсловесию, лишен всякого разума, только временем, привычкой и частыми благодеяниями научаемый различать знакомого и незнакомого, друга и наветника. А ты - причастник дара слова; тебе дан вождь - ум, который окрылен и быстротечнее всего видимого.

И его-то имея вождем, правителем, браздодержцем, не чувствуешь ты Божиих даров, не исчисляешь множества благодеяний, но остаешься неблагодарным. И когда столько у тебя учителей, не желаешь изучить начатков Промысла. Смотри, чтобы не остаться тебе без всякого о тебе попечения и опытом не дознать, какая разница между Промыслом, попечительностью и лишением этого.

Теперь, любезный, поведем тебя к другой части человеческого тела. Рассмотри хребтовую кость, которая ведет начало от широкой кости в задней части тела, простирается до выи, подобно твердому столбу, составленному из многих позвонков, и держит на себе чрево, плечи, руки, шею, голову. Поелику Творец совне не обложил чрева ни одною костию, чтобы, принимая пищу, удобно расширялось и достаточную вместительность давало съеденному, то сзади подпирает его хребтовая кость. Ее же сложил Творец из многих костей, чтобы и удобно сгибалась, когда человек хочет нагнуться, и при сгибе не могла ломаться. Питает ее хребтовый мозжечок, имеющий источником головной мозг.

Что же должно сказать о руках, пользу которых провозглашают разнородные искусства? Но о них сделаем упоминание в следующем за сим слове. Посему для него соблюдем и повествование о пользе рук.

Итак, взойди до выи и рассмотри ее устройство. Приведи себе на память столбы, снизу вверх просверленные, в которых много продольных скважин и в средине - самая большая, чрез которую водопроводы поднимают вверх большое количество воды и, распределяя оную, заставляют течь вниз, в другие скважины; и одну часть воды препровождают в южную часть города, другую - в восточную, третью - в западную, и четвертую - в северную. Такую же пользу и выя доставляет человеческому телу. Ибо, как говорил уже я, искусство подражает природе и в своих изобретениях уподобляется ее произведениям. Поэтому шея имеет у себя уста желудка и чреву препровождает пищу и питие; имеет также дыхательное горло, простирающееся от легких до гортани; имеет и кровеносные жилы, и жилы бьющиеся, чрез которые мозг принимает в себя кровь и воздух; питаясь же и возрастая сам, посредством соединенных с ним костей, препровождает хребтовый мозжечок в хребтовую кость, от которой питается весь костяной состав, а также идут нервы самые крепкие, толстые и тонкие, плоские и круглые, служащие к тому, что ими связываются суставы и мышцы получают движущую силу.

Поелику же приходим к самой голове, то смотри, как она, подобно некоей крепости, стоит на виду в граде тела и. как некое богатство и сокровище, за самою крепкою оградою хранит головной мозг, потому что череп, подобно ограде и шлему (у греков подобоименны и череп, и шлем, как устрояемый по подобию черепа), окружая головной мозг, предотвращает, по возможности, угрожающий ему совне вред. Но чтобы мозг, будучи крайне нежен и весьма мягок, при ударении не терпел какого-либо повреждения от костей, которые жестки и упорны, Творец обложил его двумя покровами, которые у врачей называются мозговыми оболочками. И тончайшую, называемую темноцветною, срастил с мозгом, и сделал, что она, весьма близко прилегая к мозгу, может его. сдерживать, но, по чрезвычайной тонкости, не имеет силы поражать, а другую соделал плотною и твердою, и она занимает средину между мозгом и черепом, чтобы не причинять боли мозгу, имея сущность более жесткую, и не терпеть боли от костей, будучи их нежнее. Посему головной мозг, как сказал я, подобно некоему богатству, сохраняется в голове, как в крепости.

Поелику же начальнику стражи - уму - нужны были соглядатаи, которые бы предусматривали и враждебные, и дружественные, движения, то Творец дал и их, и не одному поручил сие наблюдение, но поставил двух стражей и узаконил наблюдать и высматривать одному, что делается на правой стороне, а другому - что на левой. А как и они имели нужду в стражах, в зубчатых стенах, в оградах и частоколе, то и о сем не понерадел Творец сего града, но глазам, которым вверил чувство зрения, наподобие каких-то зубчатых стен и оград, дал в защиту брови, укрываясь под которыми, могут безопасно осматривать и то, что вдали. К сим же зубчатым стенам, подобно некоей крыше, защищающей от падающих сверху дождей, присоединил несколько тонких волос, которые, склонившись к внешней стороне глаза, принимают на себя текущий с чела пот, передают его друг другу, сливают в капли на висках и избавляют глаза от вредных действий пота. Но поелику стражи имели нужду в полном вооружении, то Творец облек их покровами - веками - и вместо копий и стрел присовокупил ресницы, которые не наклонены подобно бровям (чтобы из защитников не сделаться злоумышленниками) и не по прямой черте простираются вперед (чтобы при смежении век не происходило между ними трения), но наклонены немного наружу, чтобы предотвращать вред от самых мелких тел. Ибо при сильном дуновении ветра приходит в движение не мелкая только, но и крупная пыль, а также соломинки и иное сему подобное. Нападают комары и другие подобные мелкие животные и, увидев ресницы, похожие на частокол, предаются бегству. Так общий всех Зиждитель вооружил и колосья пшеницы; ибо, влагалища зерен обложив остнами, не дозволяет питающимся семенами птицам делать большой слишком вред плоду, но как бы остриями какими приводит в страх и обращает в бегство.

Но может быть, страдая недугом неблагодарности, скажешь: "Что же дано мне преимущественно пред пшеничным колосом?". Тебе же, безумный, на пользу сотворен и колос. Почему же остаешься неблагодарным, когда Бог ради тебя и принадлежащее тебе вооружил твоим же оружием? Ты, неблагодарнейший, сеешь пшеничные семена, а Он орошает, согревает, питает, оберегает, хранит их и предлагает тебе уже созревшими. Ты же, сжав, свезя на гумно, искусно отделив от соломы, очистив от мякины, смолов на жернове, отделив отруби, замесив руками, передав на очаг или в печь, наслаждаешься хлебами и не знаешь Подателя!