всем, - если не

смертью, то всей жизнью во всяком случае. Не

требует ли Он от меня слишком многого? Если

бы только Он меня полюбил слегка, я мог бы

ответить Ему так же -

легкой любовью, легкой дружбой; но быть так

любимым требует от меня соответственной

любви! Если Бог всей жизнью и всей смертью

меня любит, и я должен отозваться всей

жизнью и всей смертью; не лучше ли укрыться?

Страшно впасть в руки Бога Живого (Евр.10,31).

Любовь может быть так же страшна, как

ненависть, если только понять, что мы не

может ее принимать, не отозвавшись

соответственно.

вот тут перед каждым из нас вопрос стоит во

всей остроте. Мы закрываемся от Божией

любви, мы не задумываемся над тем, что она

значит, какая ее мера, не только потому что

мы легкомысленны и пусты, но потому что

очень было бы страшно соответственно

отозваться. Бог говорит в Евангелии, мы

слышим Его слова, Он говорит нам: если ты

хочешь вырасти в полную меру своего

человечества, если ты хочешь стать

достойным человеком, вот перед тобой

картина того, каким ты должен быть... И

вместо того, чтобы воспринять это как

потрясающую картину красоты, к которой мы

призваны, мы говорим: это заповеди, это -

Божии приказания; мой долг -

попробовать их исполнить... И отношения

взаимной любви, все наше соотношение с

Богом мы превращаем в попытку принять Его

заповеди, будто это внешние приказы, и

свести их до минимума, найти способ, чтобы

они были наименее требовательны. И тогда

вместо христианской жизни получается

изуродованное Евангелие.

Вот

три встречи; о четвертой я ничего не хочу