становится наша индивидуальность и менее

устойчивым наше существование. Чем

многосложнее мы друг другу

противополагаемся, тем больше накапливаем

свойств, общих для всех, все менее личных,

все менее оригинальных, несмотря на иллюзию,

будто именно этим противоположением мы

достигаем оригинальности и

исключительности. Все вы прекрасно знаете,

что можно легко прослыть эксцентриком и что

нет ничего монотоннее эксцентричности;

способы стать оригинальным эксцентриком

очень ограничены. То же можно сказать и о

всех результатах греха, то есть о действии

бесов и нашем внутреннем разрушении, потому

что грех однообразен, и, быстро истощив все

возможности, мы без конца возвращаемся к

одному и тому же.

это противоположение следует обратить

особое внимание, и если мы хотим себя

познать, то должны прежде всего видеть одно

из его последствий, а именно: по отношению к

обществу - будь

то общество светское или мистическое

общество, каковым является Церковь -

мы определяем себя в категориях отрицания

другого. Самоутверждение всегда

равносильно отвержению, отрицанию другого.

И как только мы принимаем другого, мы уже не

можем утверждать себя по прежнему резко и

безаппеляционно, не можем другого

отбрасывать и не принимать его реального,

конкретного и полного присутствия. Для нас

это равносильно самоисключению. И слова

Сартра "ад -

это другие" мы можем понять именно в

таком смысле: это те "другие", которые

неотвратимо нас окружают, от которых нам

некуда деться, которые безжалостно нам

навязаны, когда мы сами хотели бы навязать

им себя так, чтобы они были периферией, а мы,