прокладывает себе путь постепенно, неизбежно ощупью и через заблуждения; это -

премудрость Божия, которую наиболее искусные должны явить миру, и тут в

послушании и смирении разум человеческий должен уступить Разуму Божественному;

тут место подвигу, отречению от себя: Вонми, Израиль! (Втор. 27, 9).

В строгом смысле, даже Церковь апостолов и мучеников проходила через кризисы:

они были разрешены, но в напряжении и разделениях не было недостатка; и, однако,

Церковь осталась единой, и Бог восторжествовал. Когда мы говорим о Неразделенной

Церкви, мы имеем в виду эту эпоху, мы о ней мечтаем: о времени, когда, вместо

бурных столкновений, совместно решались и проблемы, и колебания о том, как

сформулировать Истину так, чтобы формулировка выдержала критику интеллекта;

когда было большое и кроткое пастырское смирение, умевшее не торопиться, бывшее

чутким к тому, чтобы не заглушить живых побегов, и чьей заботой было спасение

грешника, возвращение блудного. Апостол Павел мог сказать, что он сначала

молоком вскармливал своих духовных детей (1 Кор. З,2); что он был всем для всех

в надежде спасти хотя бы некоторых (1 Кор. 9, 22) из тех, за кого Христос умер

на кресте; и он мог это сделать, потому что он верил во всякого человека доброй

воли (Рим. 2,14) и был готов погибнуть ради спасения своего народа, Народа Божия

(Рим.9,3).

Нет, Церковь не разделена: она едина ныне, как и в прошлом; полноту ее мы

видим в Православии верой, которая позволяет видеть сквозь человеческую

непрозрачность падшего мира, находящегося «в становлении». Но ее тайна выходит

за пределы ее видимых границ.

Невозможно говорить, с одной стороны, о Церкви, а с другой - о христианском

мире для того только, чтобы не вводить инославных в иллюзию, от которой они

просыпаются, когда лучше узнают нас; но и мы сами не должны забывать о том, что

таинственно Бог прокладывает Себе путь в душах и общинах, отделенных от Той,

Которая есть и навсегда пребывает - несмотря на соблазн всех наших трений - не

изолированной колонной в пустыне, но Столпом, несущим тяготу мира, Столпом