И бысть мимоходити Ему в субботы сквозе сеяния, и начаша ученицы Его путь творити, востерзающе класы. И фарисее глаголаху Ему: виждь, что творят в субботы, егоже недостоит: и Той глаголаше им: несте ли николиже чли, что сотвори Давид, егда требование име, и взалка сам, и иже с ним? Како вниде в дом Божий при Авиафаре архиереи, и хлебы предложения снеде, ихже не достояше ясти, токмо иереем, и даде и сущым с ним? И глаголаше им: суббота человека ради бысть, а не человек субботы ради. Темже Господь есть Сын человеческий и субботе. Ученики Господа срывают колосья, как приученные жить уже не по закону. Когда фарисеи стали негодовать на это, то Христос заграждает им уста, указывая на Давида, который по нужде нарушил закон при архиерее Авиафаре. Бегая от Саула, пророк Давид пришел к сему архиерею и обманул его, сказав, что он послан царем по крайней военной надобности. Тут он и ел хлебы предложения и взял обратно меч Голиафа, некогда посвященный им Богу. Означенных хлебов было двенадцать: они каждый день возлежали на трапезе, шесть на правой и шесть на левой стороне трапезы. Некоторые спрашивают: почему евангелист назвал здесь архиерея Авиафаром, тогда как книга Царств именует его Авимелехом (1 Цар. гл. 21)? Можно сказать на это, что архиерей тот имел два имени: Авимелеха и Авиафара. Можно объяснить и иначе, именно: книга Царств говорит о тогдашнем иерее Авимелехе, а евангелист об Авиафаре, тогдашнем архиерее, и потому показания их не противоречат одно другому. Иерей был на тот раз Авимелех, а Авиафар был тогда архиереем. В высшем смысле разумей это так: Христовы ученики идут в субботу, то есть, в душевном покое (суббота значит покой): следовательно, когда возымели свободу от страстей и от нападения бесов, тогда совершают путь, то есть делаются и для других путеводителями к добродетели, срывая и искореняя всякие земные и низкие мечтательные произрастения. Ибо, кто предварительно не освободится от страстей и не настроит себя к тихому образу жизни, тот не может путеводить других и быть для них вождем ко благу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

И вниде паки в сонмище: и бе тамо человек суху имый руку. И назираху Его, аще в субботы исцелить его, да нань возглаголют: и глагола человеку суху имущему руку: стани посреде. И глагола им: достоит ли в субботы добро творити, или зло творити? душу спасти, или погубити? они же молчаху. И воззрев на них со гневом, скорбя о окаменении сердец их, глагола человеку: простри руку твою, и простре, и утвердися рука его цела яко другая. По случаю обвинения иудеями учеников за то, что они в субботу срывали колосья, Господь и примером Давида уже заградил уста обвинителям: а чтоб и теперь еще более вразумить их, он чудодействует. Чрез это он выражает следующее: вот как неповинны в грехе ученики Мои: Я и Сам делаю в день субботний, являя сие чудо. Ежели чудодействовать есть грех, то вообще и делать необходимое в субботу есть грех: но совершить чудо для спасения человека есть дело Божие: следовательно, не нарушает закона и тот, кто делает в субботу что-либо не худое. Поэтому Господь и спрашивает иудеев: аще достоит в субботу добро творити? обличая их в том, что они препятствуют ему делать добро. В переносном смысле, суха бывает правая рука у всякого, кто не творит дел правой стороны. К такому человеку говорит Христос: востани, то есть, отстань от греха, и стани посреде, т. е., на средину добродетелей, так как всякая добродетель есть средина, не склоняющаяся ни к недостатку, ни к излишеству. Итак, когда он станет на эту средину, тогда рука его снова сделается здоровою. Заметь и слово утвердися [1]: было время, когда мы имели руки или деятельные силы здоровыми, когда, то есть, еще не было совершено преступление: а с тех пор, как рука наша простерлась к запрещенному плоду, она стала сухой по отношению к деланию добра. Но она опять придет в прежнее здоровое состояние, когда мы станем посреде добродетелей.

И изшедше фарисее абие со Иродианы совет творяху нань, како его погубят. Иисус же отъиде со ученики своими к морю: и мног народ от Галилеи по нем иде, и от Иудеи, и от Иерусалима, и от Идумеи, и со онаго полу Иордана, и от Тера и Сидона множество многое, слышавше, елика творяше, приидоша к нему. И рече учеником своим, да корабль будет у Него народа ради, да не стужают ему. Многи бо исцели, якоже нападати на него, да ему прикоснутся, елицы имеяху раны: и дуси нечистии егда видяху его, припадаху к Нему, и зваху, глаголюще: яко Ты еси Сын Божий: и много прещаше им, да не явленна его сотворят. Кто такие были Иродиане? - или воины Иродовы, или какая новая секта, признавшая Ирода за Христа, по той причине, что при нем кончилось преемство иудейских царей. Пророчеством Иакова определялось, что, когда оскудеют князи от Иуды, тогда придет Христос (Быт. 49). Итак, поелику во времена Ирода никто уже не был князем из иудеев, но властвовал Ирод иноплеменник (он был идумеянин): то некоторые приняли его за Христа и составили секту. Сии-то люди и хотели было убить Господа. Но Он уходит, поелику еще не настало время страдания. Уходит от неблагодарных вместе и для того, чтобы облагодетельствовать большее число людей. За Ним действительно последовали многие, и Он исцелял их: даже тиряне и сидоняне получили пользу, не смотря на то, что были иноплеменники. Между тем единоплеменники Его гнали Его. Так-то нет пользы в родстве, если нет благонравия! Вот и чужие приходили ко Христу издалека, а иудеи гнали Его, пришедшего к ним. Смотри же, как Христос чужд славолюбия: чтоб народ не обступил его, Он требует лодку, дабы в ней быть поодаль от народа. - Ранами евангелист называет болезни: ибо болезни действительно много содействуют к вразумлению нашему, так что Бог наказывает нас сими ранами, как отец детей. В переносном смысле, обрати внимание и на то, что Иисуса хотят убить Иродиане, эти плотские и грубые люди (Ирод значит - кожаный). Напротив, те, кои вышли из домов и из отечества своего, то есть, от плотского образа жизни, - те последуют за Ним: почему и исцеляются раны их, то есть, грехи, уязвляющие совесть, и нечистые духи изгоняются. Вникни наконец в то, что Иисус приказывает ученикам своим подать лодку, дабы народ не стеснял его. Иисус есть в нас слово, повелевающее, чтобы лодка наша, то есть, тело наше, готово было для Него, а не предоставлялось бы буре житейских дел, дабы эти толпы забот о делах не беспокоили живущего в нас Христа.

И взыде на гору, и призва, ихже хотяше Сам: и приидоша к Нему. И сотвори дванадесяте, да будут с Ним, и да посылает их проповедати, и имети власть целити недуги, и изгоняти бесы. И нарече Симону имя Петр: и Иакова Зеведеова, и Иоанна брата Иаковля: и нарече има имена Воанергес, еже есть, сына громова: и Андреа, и Филиппа, и Варфоломеа, и Матфея, и Фому, и Иакова Алфеова, и Фаддеа, и Симона Кананита, и Иуду Искариотскаго, иже и предаде его. Восходит на гору для того, чтоб помолиться. Поелику пред сим творил чудеса, то после совершения чудес молится, конечно, в урок нам, чтоб мы благодарили Бога, как скоро сделаем что-либо доброе, и приписывали бы то силе Божией. Или, поелику Господь намеревался рукоположить [2] апостолов, то по этому случаю восходит на гору для молитвы, в наставление наше, что и нам, когда намереваемся рукоположить кого, сначала должно молиться, чтоб открыт был нам достойный того, и чтобы мы не приобщались чужим грехом (1 Тим. 5, 22). А что и Иуду избирает в апостола, то отсюда мы должны понять, что Бог не отвращается человека, имеющего сделать зло, из-за будущего его злого дела: но что за настоящую его добродетель сподобляет его чести, хотя бы он впоследствии сделался худым человеком. Евангелист перечисляет имена апостолов по поводу лжеапостолов, дабы знали истинных апостолов. Сынами громовыми называет сынов Зеведея, как особенно великих проповедников и богословов.

И приидоша в дом: и собрася паки народ, яко не мощи им ни хлеба ясти. И слышавше иже бяху у Него, изыдоша, да имут Его: глаголаху бо, яко неистов есть. И книжницы, иже от Иерусалима низшедшии, глаголаху, яко веельзевула имать, и яко о князе бесовстем изгонит бесы. Слышавше, говорит, иже бяху у Него, то есть ближние Его, может быть, люди из одного с Ним отечественного города, или даже братья, - вышли взять Его: ибо говорили, что Он вышел из себя, то есть, что имеет беса. Так как они слышали, что Он изгоняет бесов и исцеляет болезни: то по зависти думали, что Он имеет беса и неистов есть, почему и хотели взять Его, чтоб связать, как беснующегося. Так думали и хотели поступить с ним и ближние Его. Подобно и иерусалимские книжники говорили, что Он имеет в Себе беса. Поелику они не могли отвергать совершившихся пред ними чудес, то обносят их другим способом, производя их от бесов.

И призвав их, в притчах глаголаше им: како может сатана сатану изгонити? и аще царство на ся разделится, не может стати дом той: и аще сатана воста на ся сам и разделися, не может стати, но конец имать. Никтоже может сосуды крепкаго, вшед в дом его, расхитити, аще не первее крепкаго свяжет, и тогда дом его расхитит. Опровергает ненавистливых иудеев неоспоримыми примерами. Как возможно, говорит, бесу изгонять бесов, когда и в обыкновенных домах видим, что, пока живущие в них мирны, дома стоят благополучно, а коль скоро произойдет в них разделение, падают? Как возможно, говорит, чтобы кто расхитил посуду крепкого, если наперед не свяжет его? Эти слова означают следующее: крепкий есть диавол: сосуды его суть люди, служащие ему вместилищем. Таким образом если кто наперед не свяжет и не низложит диавола, то как он может расхитить у него сосуды его, то есть, беснующихся? Посему, если Я расхищаю сосуды его, то есть, освобождаю людей от насилия бесовского, то следовательно Я наперед связал и низложил бесов, и оказываюсь врагом их. Итак, как же вы говорите, что Я имею в Себе веельзевула, то есть, что Я изгоняю бесов, будучи другом их и волшебником?

Аминь глаголю вам, яко вся отпустятся согрешения сыном человеческим, и хуления, елика аще восхулят: а иже восхулит на Духа Святаго, не имать отпущения во веки, но повинен есть вечному суду: зане глаголаху, духа нечистаго имать. То, что Господь говорит здесь, означает следующее: люди, согрешающие во всем прочем, еще могут извиняться чем-нибудь и получить прощение, по Божию снисхождению к слабости человеческой. Например, кои называли Господа ядцею и винопийцею, другом мытарей и грешников, те получат прощение в этом. Но когда видят, что Он творит несомненные чудеса, и между тем хулят Духа Святого, то есть чудотворения происходящие от Святого Духа: тогда как они получат прощение, если не покаются? Когда соблазнялись плотию Христовою, то в этом случае, хотя бы и не покаялись, будут прощены, как люди соблазнившиеся: а когда видели Его творящим дела Божии, и все еще хулили, как будут прощены, если останутся нераскаянными?

И приидоша убо мати и братия Его, и вне стояще послаша к Нему, зовуще Его: И седяше народ окрест Его: Реша же Ему: се мати Твоя и братия Твоя и сестры Твоя вне ищут Тебе. И отвеща им, глаголя: кто есть мати Моя, или братия Моя? И соглядав окрест Себе седящыя, глагола: се мати Моя и братия Моя: иже бо аще сотворит волю Божию, сей брат Мой и сестра Моя и мати Ми есть. Братья Господа по зависти пришли взять Его, как неистового и бесноватого. А мать, вероятно, по внушению чувства чести, пришла отвлечь Его от учения, показывая таким образом народу, что Тем, кому они удивляются, она свободно распоряжается, и может отвлекать Его от учения. Но Господь отвечает: Матери Моей никакой не будет пользы быть материю Моею, если она не будет совмещать в себе всех добродетелей. Так же точно и родство бесполезно будет для братьев Моих. Потому что те только суть истинные сродники Христа, которые творят волю Божию. Итак, говоря это, Он не отрекается от матери, но показывает, что она достойна будет чести не за одно только рождение, но и за всякое другое доброе дело, если бы сего она не имела, то другие предвосхитили бы честь родства.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.

(И паки начат учити при мори: и собрася к Нему народ мног, якоже Самому влезшу в корабль, седети в мори: и весь народ при мори на земли бяше. И учаше их притчами много.) Хотя, казалось, и отослал Мать Свою, однако опять повинуется Ей: ибо ради Нее выходит к морю. Садится в корабль для того, чтобы, имея перед глазами всех, говорить в услышание всех и никого не имеет назади Себя.

И глаголаше им во учении Своем: Слышите, се изыде сеяй сеяти: и бысть егда сеяше, ово паде при пути, и приидоша птицы, и позобаша е. Другое же паде при камени, идеже не имяше земли многи: и абие прозябе, зане, не имяше глубины земныя: солнцу же возсиявшу присвяде, и зане не имяше корене, изсше. И другое паде в тернии: и взыде терние, и подави е, и плода не даде. И другое паде на земли добрей: и даяше плод восходящ и растущ, и приплодоваше на тридесять и на шестьдесят, и на сто. И глаголаше: имеяй уши слышати, да слышит. Егда же бысть един, вопросиша Его, иже бяху с Ним, со обеманадесяте о притчи. И глаголаше им: вам есть дано ведати тайны царствия Божия: онем же внешним в притчах вся бывают: да видяще видят, и не узрят: и слышаще слышат, и не разумеют: да не когда обратятся, и оставятся им греси. Первую притчу предлагает о семени, дабы сделать слушателей более внимательными. Так как Он намерен сказать, что семя есть слово и что оно, упавши в невнимательных, пропадает: то говорит об этом прежде всего, дабы слушатели постарались быть внимательными и непохожими на ту землю, которая, которая губит семя. Но кто такой сеятель? Сам Христос, Который, по человеколюбию и снисхождению, неотлучно исшел из Отчих недр, исшел же не для того, чтобы сожечь проклятую землю и злые сердца, не для того, чтобы иссечь терния, но чтобы сеять семя. Какое семя? не Моисеево ли? не семя ли пророков? Нет, Свое, то есть, чтобы проповедовать Свое Евангелие. Он и сеял, но из семян одно пало на душу, подобно дороге попираемую многими, - и птицы небесные, то есть демоны, владеющие в воздухе, пожрали это семя. К каким людям относятся человекоугодники, они то же, что дорога, попираемая многими. Кто все делает только для угождения тому или другому, тот бывает попираем многими. Но заметь, Господь не сказал, что семя брошено при пути, но что оно пало при пути: потому что сеятель бросает семя на землю, как на добрую, а она сама уже, оказавшись худою, губит семя, то есть, слово. Впрочем некоторые хорошо принимали упавшее при пути в том смысле, что оно пало на неверное сердце. Ибо путь есть Христос, а находящиеся при пути суть неверные, которые вне пути, то есть, Христа. Другое семя пало на душу каменистую: - разумею тех, которые легко принимают слово, но потом отвергают. Они каменисты, как уподобившиеся несколько камню, то есть Христу, поколику приняли слово: но как они принимают слово на время и потом отвергают, то чрез это теряют и подобие. Иное семя упало на душу, пекущуюся о многом: ибо терние суть житейские попечения. Но четвертое семя пало на добрую землю. Итак смотри, как редко добро и как мало спасающихся! Только четвертая часть семени оказалась уцелевшею!

Ученикам, спросившим Его наедине, говорит: вам есть дано ведати тайны. Но неужели по распределению и назначению от природы одним дано это, а другим нет? Быть не может: но тем дано, как ищущим: ищите, сказано, и дастся вам: а прочих Бог оставил в слепоте, дабы знание должного не послужило к большему их осуждению, когда они не исполняют сего должного. Впрочем хочешь ли знать, что от Бога дано всем видеть должное? Слушай! Да видяще, - это от Бога, - не видят, - это от злобы их: ибо Бог создал их видящими, то есть, понимающими доброе, но они не видят, смежая очи свои добровольно, чтобы не обратиться и не исправляться, как бы завидуя собственному спасению и исправлению. Можно и так понимать: прочим в притчах глаголю, да видяще не видят и слышаще не слышат, чтобы хотя поэтому обратились и исправились.

И глагола им: не весте ли притчи сея? и како вся притчи уразумеете? Сеяй, слово сеет. Сии же суть, иже при пути, идеже сеется слово, и егда услышат, абие приходит сатана, и отъемлет слово сеянное в сердцах их. И сии суть такожде иже на каменных сеемии, иже, егда услышат слово, абие с радостию приемлют е, и не имут корения в себе, но привременни суть: таже бывшей печали или гонению словесе ради, абие соблажняются. А сии суть иже в тернии сеемии, слышащии слово, и печали века сего, и лесть богатства, и о прочих похоти входящия подавляют слово, и безплодно бывает. И сии суть, иже на земли добрей сеяннии, иже слышат слово и приемлют, и плодствуют, на тридесять, и на шестьдесят, и на сто. Здесь указано три разряда людей, в которых слово пропадает: одни невнимательны, эти означены словом - при пути: другие малодушны, сии разумеются под словом - на камени: третьи сластолюбивы, означаемые словом - в тернии. Три же разряда и тех, которые приняли и сохранили семя: одни приносят плод во сто, - это люди совершенной и высокой жизни: другие - в шестьдесят, - это средние: иные - в тридцать, которые хотя не много, но все же приносят по силе своей. Так, одни суть девственники и пустынники, другие живут вместе, в общежитии, иные в мире и в браке. Но Господь принимает всех их, как приносящих плод. И благодарение Его человеколюбию!