прощение, на большее сострадательное милосердие

Божие?.. И Петр говорит: Да! Люблю Тебя! —

потому что в это мгновение встречи он не может

вспомнить того, что было еще так недавно, в ночь,

когда взяли Христа; все, что он переживает сейчас

— это встреча со Христом, живая встреча; о чем же

говорить? Все остальное, словно кошмар, сон,

марево, прошло... И Христос снова его спрашивает о

том же: Любишь ли ты Меня, как друг любит своего

друга, — а не вообще, общей, универсальной

любовью? (В греческом тексте здесь употреблен

другой глагол.) Петр говорит: Да! Люблю /.. И в

третий раз его спрашивает Христос... Тогда ясно

делается Петру, что вся очевидность против него;

что можно просто из фактов доказать, что он —

предатель, изменник: как же он может говорить о

любви? И тут Петр гениально, с гениальностью духа,

с гениальностью сердца отвечает: Господи — Ты все знаешь.

Ты знаешь, что я Тебя люблю.,.

Здесь мы видим, как

Христос отказывается принять доказательство, а

смотрит в глубину человеческого сердца и

говорит: Да! он поступил не так; он был слаб — но

он Меня любит...

Второй рассказ в этом же

роде, в восьмой главе Евангелия от Иоанна,

рассказ о женщине, взятой в прелюбодеянии. Все

против нее; она взята в деле; она приведена ко

Христу; против нее — закон Ветхого Завета; Христа

хотят уловить на том, что Он скажет:

"Пренебрегите законом, пожалейте ее..." И

Христос этого не делает; Он не говорит о том, что

прелюбодеицу можно отпустить с миром; Он не

говорит, что можно обойти закон; Он ставит вопрос

перед людьми: вы хотите применить закон —

применяйте его; но будьте сами достойны закона; кто

из вас без греха — тот пусть накажет эту грешницу

побиением камнями... И один после другого они

выходят, потому что ни один из них не может

сказать про себя, что он не подпадает под

подобное законное осуждение. Христос обращается

к этой женщине, и ясно, что Он ей не говорит: