Каждая религия вносила очень много ценного в

нашу жизнь; я придаю большое значение религии,

потому что религия явилась одним из средств

обуздания человеческих страстей, борьбы со злом

и упорядочения жизни. Отрицать это, по-моему,

совершенно неправильно. Разумеется, существуют и

другие средства. В Китае, например, пытались

создать разумное устройство жизни исключительно

на рационалистическо-этических началах, не

прибегая к религии. Религия во времена Конфуция

фактически большой роли не играла. Китайская

этика была основана на том, что если люди будут

вести себя разумно, каждому будет лучше. Не скажу,

что они добились большого успеха, но, во всяком

случае, не меньшего успеха, чем в других странах

мира. В Китае, пожалуй, было то преимущество, что

поскольку философы не вносили религиозный

элемент в процесс установления этических норм,

они сохранили терпимость. Они относились с

огромной терпимостью к любому другому

философскому учению, при условии, что такое

философское учение служит борьбе со злом и

внедрению добра. Но, конечно, как я уже сказал, зло

продолжало существовать и там.

В других частях света, в

частности, в Европе, зло также продолжало

существовать, но совершенно ясно, что без

религиозных учений возник бы совершеннейший

хаос, и иудаизм — поскольку мы говорим о западном

мире, — а затем и христианство внесли огромный

вклад в дело борьбы с хаосом и со злом.

Митрополит Антоний: А

какие особенности христианские Вам кажутся

интересными, какие черты Вы находите в

христианстве, которых Вы не нашли в других

вероисповеданиях и которые сыграли роль, скажем,

в общественной, в личной нравственности Запада?

Анатолий Максимович:

Христианство является продолжением иудаизма.

Иудаизм возник тогда, когда народ находился в

совершенно первобытном, диком состоянии, его

нужно было как-то организовать, ему нужно было